Возвращение Короля

Все это время члены Братства Кольца жили вместе с Гэндальфом в прекрасном доме и бродили, где вздумается.

Однажды Фродо спросил Гэндальфа:

– Как ты думаешь, какого именно дня ждет Арагорн? Нам здесь хорошо и уходить не хочется, но дни бегут, а там Бильбо ждет, и потом дом-то мой – в Шире.

– Что до Бильбо, – степенно произнес Гэндальф, – он ждет того же дня и знает, что тебя держит здесь. Конечно, дни бегут, но сейчас только май, лето еще не наступило, и, хоть многое переменилось, будто целая Эпоха ушла в прошлое, для листьев и травы не прошло и года с тех пор, как ты ушел из дома.

– Пиппин, – сказал Фродо, – не ты ли говорил, что Гэндальф теперь не такой скрытный, как раньше? Это он, видно, притомился на время, а сейчас отдохнул и снова за свое принялся.

Гэндальф усмехнулся:

– Многим хочется знать заранее, что подадут к столу; а тем, кто готовил пир, хочется сохранить блюда в секрете. Удивление радости не помеха. Арагорн и сам ожидает знака.

Вскоре Гэндальф куда-то запропал. Хоббиты удивлялись, а маг, не сказав никому ни слова, вместе с Арагорном ночью ушел из Города. Он привел Короля к южному подножию Миндоллуина. Отсюда начиналась тропа, проложенная в давние времена, теперь мало кто осмеливался ходить по ней. Она вела через перевал в заповедное ущелье, куда дорога простым смертным заказана. Путники долго пробирались по крутизне, пока не вышли на высокогорное плато у самой кромки снегов. Здесь они остановились и огляделись. Наступало утро. Далеко внизу, как белые столбики, тронутые солнцем, виднелись башни Города; похожая на предрассветный сад, лежала перед ними вся долина Андуина, а Хмурые Горы окутывала золотистая дымка. За серыми скалами Эмин Майл далекой звездочкой блеснул Рэрос, а с другой стороны к Пеларгиру протянулась лента реки. На самом краю земли разливался бледный свет – там было море.

Гэндальф негромко произнес:

– Вот твое королевство. Оно станет сердцем Западного Мира. Третья Эпоха кончается, на смену ей приходит новая. Твоя задача – положить ей начало и сохранить то, что удастся. Да, спасено многое, но многое и ушло, а многое еще уйдет. Кончается сила Трех Колец. И все эти земли – маг широко повел рукой – станут Домом Людей. Наступает их время, а Старшему Народу предстоит уйти.

– Я давно знаю это, мой друг, – сказал Арагорн, – и хотел с тобой посоветоваться…

– Я уже не даю советов, – остановил его Гэндальф. – Я принадлежу Третьей Эпохе. У меня был враг – Саурон Темный. Теперь конец моим трудам. Я скоро уйду, и бремя ляжет на твои плечи.

– Но ведь и мне предстоит умереть, – сказал Арагорн. – Я смертный, хоть и принадлежу к расе Запада. Да, я проживу дольше многих, и все же – так недолго! Мне придется встретить старость вместе с теми, кто только собирается сегодня появиться на свет. Кто тогда будет править Гондором? Кому передам я власть, если Дерево во дворе у фонтана все еще мертво? Увижу ли я знак перемены моей судьбы?

– Увидишь, если отвратишь взор от зелени мира и обратишься к чистому холоду снегов! – торжественно произнес Гэндальф.

Арагорн обернулся. Позади, выше того места, где они стояли, у самой кромки вечных снегов что-то зеленело на белом фоне. Арагорн быстро вскарабкался по склону и увидел стволик молодого деревца не выше трех футов. На нем уже распустились длинные изящные листья, темные сверху и серебристые снизу, а в небольшой кроне снежно белела единственная гроздь цветов.

– Ие! Утувиениес! – вскричал Арагорн. – Я нашел его! Вот побег Древнейшего из Деревьев! Но как он оказался здесь? Ему не больше семи лет от роду.

Подошел Гэндальф, посмотрел и сказал:

– Поистине это продолжение прекрасного рода Нимлот, берущего начало из семени Галатилиона, чей предок – Телперион, Древнейшее из Дерев. Кто знает, почему оказался этот росток именно здесь и сейчас? Мы с тобой стоим на месте древнего святилища. Прежде чем прервался род Королей и Дерево при дворе засохло, здесь, должно быть, оставили плод. Говорят, они редко вызревают, но жизненные силы могут долго спать внутри плода, и никому не предсказать миг их пробуждения. Помни это. Ибо если плод созреет, он должен быть посажен, иначе это дерево навсегда исчезнет из мира. Долго лежал он здесь, в горах, втайне от всех, подобно роду Элендила, таившемуся в запустении севера, с той лишь разницей, что род Нимлот куда древнее твоего, Король Элессар.

Арагорн осторожно взял росток. Он, казалось, едва держался за землю и легко отделился от тонкого слоя почвы. Арагорн перенес его в Цитадель. Потом выкопали засохшее Дерево, но не сожгли, а с почетом положили ствол отдыхать в тиши Рат Динен. И Арагорн посадил новое дерево во дворе у фонтана, оно быстро и радостно пошло в рост, а к началу июня уже покрылось цветами.

– Вот я и получил знак, – сказал тогда Арагорн, – близится мой день. – И он послал дозорных на стены Цитадели.

В канун Дня Середины Лета в Город прибыли гонцы из Амон Дина, они рассказали, что видели отряд благородных всадников, приближающийся с севера к Пеленнору.

Арагорн воскликнул:

– Наконец-то! Пусть Город готовится к встрече!