Возвращение росомахи

К тому же любому охотнику лестно было заиметь и череп Боцмана. Величина отпечатков лап кота давала уверенность в получении за такой череп не только золотой медали на выставке охотничьих трофеев, но и побитие всех прежних рекордов.

Боцману, конечно, было невдомек, обладателем каких опасных достоинств является он, но то, что люди настойчиво добиваются его смерти, для него было очевидно — их жестокая воля неотступно преследовала его.

Постоянное напряжение развило его наблюдательность до совершенства, а великолепная память помогала не повторять ошибок. Благодаря этому ему удавалось оставлять с носом самых бывалых промысловиков.

Временами на Боцмана накатывала тоска по обществу себе подобных. Она нарастала, терзала сердце. И тогда кот, дабы заглушить муки одиночества, принимался вопить так, что обитатели окрестных гнезд и нор цепенели от ужаса.

Очередной сезон близился к завершению, но никто из зверобоев так и не смог вынуть из котомки и развернуть перед скупщиком роскошную шкуру Боцмана.

С приближением весны вместе со снегом таяли и надежды на знатную добычу. А тут еще случилась невиданная, затяжная оттепель. Надулись нежные пуховички на прибрежных ивах. Ледяная броня на набухшей реке разошлась в трещинах и стала пористой, белой, как сахар. Похоже было, что лед тронется намного раньше срока.

В эти дни из самого центра прибыл в село лихой скупщик и назначил за шкуру рыси такую цену, что все аж присвистнули. Наиболее азартные и охочие до денег и обещанной выпивки зверобои решили объединиться и провести облаву артельно. Тому, кто добудет кота, половину цены, а остальное поровну на всех участников.

Обсудив, кто и где в последний раз видел следы рыси, определили район поиска, а в тайге по свежим отпечаткам на расквашенном снегу сузили его до одной столообразной, лесистой горы. Она тянулась перпендикулярно к реке и обрывалась в нее неприступной стеной.

Разбившись на пять групп, зверобои охватили гору вытянутым полукругом и, пересидев ночь в укромных ложбинах, в назначенный час стали подниматься по снежной хляби.

Боцман отдыхал на стволе поваленного кедра, когда дремотную тишину глухолесья нарушили сначала гортанные крики ворон, а затем внезапно возникший сплошной треск. Зародившись в глубине леса, он быстро приближался. Чуткое ухо уже различало сквозь него отдаленный лай опостылевших собак. Кот встрепенулся. Вскоре мимо пронеслось, круша все на своем пути, стадо лосей.

Лай приближался. Боцман тяжко вздохнул. За долгую зиму в нем успела накопиться усталость от этих вечных бегов. Эх, быстрее бы сошел снег! Тогда на несколько месяцев придет долгожданный покой. Но до этих времен еще надо дожить. Кот без лишней суеты и паники, размашисто припустил на противоположный лаю склон.

Уходил спокойно, так как был уверен, что узколапым псам по расквашенному снегу не настичь его. Но вскоре услышал встречный лай. Что делать?! Боцман побежал по косой, с намерением найти проход у дальней оконечности горы. Однако и там уже мельтешили в просветах леса собаки, за ними люди.

Кот в смятении остановился. Один вырвавшийся вперед двуногий находился на расстоянии чуть более ста метров. Тренированный глаз охотника засек притаившуюся в кустах рысь, и он вскинул громовую палку. Боцман сразу признал стрелка — это был Рыжебородый. Быстрее прочь!

К отступлению оставался единственный путь — река, но как спуститься к ней по отвесной стене? В это время вокруг прожужжал густой рой смертоносных «ос». Две из них впились в тело, третья резанула левое ухо. Стреляй зверобой пулей — несдобровать бы нашему коту, но Жила, не отличаясь меткостью, предпочитал бить снопом картечи. Однако в этот раз расстояние оказалось слишком велико для убойного выстрела. Хотя две картечины и догнали его, они застряли в мякоти, не причинив большого вреда.

Боцман отпрыгнул за ствол дерева. Что делать? Набатный лай и выстрелы приближались. Сейчас кольцо сомкнется и тогда…

Кот рванул изо всех сил к реке — своей последней надежде.

Большинство собак преследовало изрядно осточертевшего им кота уже по-зрячему. Они жаждали загнать его в конце концов на дерево и отлаять от души, как обычную деревенскую кошку, а когда подойдет хозяин и продырявит усатую морду, рвануть хоть разок крапчатый бок.

До обрыва коту оставалось совсем немного, когда не только сзади, но и слева, и справа стали выкатываться пестрыми комьями собаки с крутыми серпами хвостов. Увидев уходящую к реке рысь, крайние ринулись на перехват.

Боцман растерянно остановился — его лишали последнего шанса на спасение. Тайгу заливал лай сомкнувших кольцо собак. За их спинами громыхали выстрелы и слышались победные возгласы людей, свист пуль. Все, не уйти! Обложили намертво. Кот увидел свою смерть так ясно, что шерсть на загривке поднялась дыбом, но сдаваться было не в его правилах.