Возвращение троянцев

Юноша и так это понимал. Андромаха не умела стрелять из лука, метать секиру, не носила боевые сандалии и доспехи. Но сознание Неоптолема гасло, он уже не мог ясно думать.

И не почувствовал, как снова падает на светлые ступени лестницы.

Глава 5

— Ты что, притащила его на руках?!

— Мне не поднять его на руки, я же не Пентесилея. На спине. И, боюсь, пару раз задела ногу. Видишь, он не приходит в себя. Рана прижжена, но плохо, наверное, он сам прижигал. Факелом. Там его оставлять было нельзя — этот урод, которого он назвал Геленом, может прислать за ним ещё десяток-другой разбойников. Они называли себя троянцами. И по выговору — троянцы. Ты был в городе? Разузнал, что здесь творится?

— Здесь творятся ложь и разбой. Мирмидонцы взбунтовались, думая, что царь Неоптолем убит! Дворец охраняют, судя по всему, эти же самые разбойники. Это и вправду троянцы, но на жителей Трои мало походят, скорее на рабов из варварских племён. В городе говорят: они — бывшие морские бродяги. Царице Андромахе не дают выйти из дворца. Что будем делать, Авлона? Вряд ли мы вдвоём их одолеем, а мирмидонские воины могут нам не поверить... Не поверить, что их царь жив, что Гектор — брат его отца. На нашем корабле всего двадцать человек гребцов да кормчий, и они все не лучшие воины — их набрали из рыбаков и корабельщиков. И всё же мы должны попытаться.

Авлона покачала головой:

— В первую очередь нужно позаботиться о Неоптолеме. Он привёз весть от Гектора и Ахилла, он нашёл их. И сказал, что они через день-два будут здесь.

— Да?! О, Афина Паллада! Что же ты молчала?!

— Прости. Но я едва дышу. Помоги мне обработать рану. Жгут пришлось снять, не то он потерял бы всё, что осталось от ноги. Но теперь рана снова кровоточит. Разведи огонь, Троил.

Юная амазонка и троянский царевич встретились у неширокой реки, возле которой не так давно разошлись. Покинув гавань, Троил направился в город, а Авлона решила зайти в ближайший храм, потому что при всей своей неопытности в житейских делах давно успела заметить: добрые горожане ходят в храмы не только (и, возможно, не столько) приносить жертвы богам, сколько судачить о последних новостях. К тому же храм Посейдона находился на возвышенности — оттуда можно было обозреть берег и горизонт, а у Авлоны всё время теплилась надежда, что Гектор и Ахилл должны вот-вот явиться сюда.

— Значит, они победили лестригонов? — воскликнул Троил, вынимая из сумки свёрнутые полосы чистого холста и горшочки с кровоостанавливающей мазью и противовоспалительным бальзамом, данными им в дорогу лекарем Кеем.

Они расположились среди зарослей граната, совсем недалеко от дороги, но на этом пологом склоне часто устраивались на ночь пастухи и охотники (об этом говорило обилие старых костровищ). Дымок, возникший над кустами, вряд ли мог вызвать подозрение у кого-то из местных жителей.

Небольшой костерок уже разгорелся, и Авлона положила на уголья меч Неоптолема, ожидая, пока широкое лезвие нальётся багровым жаром.

— Конечно, они победили, разве они могли не победить? — ответила амазонка. — Интересно, когда они встретили Неоптолема?

— Тогда и встретили, — едва слышно проговорил базилевс, чуть приоткрыв глаза. — Мои корабли подошли к берегам Египта, когда шло сражение. И я успел им помочь.

Он говорил с большим трудом — ему всё время казалось, будто язык во рту распух и почти не двигается. Юноша помолчал несколько мгновений, потом перевёл взгляд на пламя костра.

— Хочешь прижечь? — спросил он то ли девушку, то ли Троила. — А не поздно?

— Нет, — помотала головой амазонка. — Не поздно. Только ты не вовремя очнулся.

— Я вытерплю... — он попробовал улыбнуться. — И я знаю, кто ты и почему так похожа на Андромаху. Ты — её сестра. Авлона, так? Мне отец рассказал о тебе. Ему ты тоже спасла жизнь.

— Скорее он мне, — девушка наклонилась, поворачивая меч в огне, чтобы лучше прокалить лезвие. — Значит, ты уже знаешь, что твой отец и Гектор — родные братья?

— Знаю. Знаю, что я убил своего деда, и всё, что сейчас со мной происходит, это мне за него.

Девушка нахмурилась, вытаскивая меч из огня и протирая раскалённое лезвие куском холстины.

— Разве тебе решать, что, кому и за какой грех причитается? Я вот верю, что всё решает Бог. Тот, который один. Я видела, как Он повернул смерч, потому что Ахилл Его попросил, и ещё послал нам источник в скалах, чтобы спасти твоего отца, и много, чего ещё. И Он всегда прощает тех, что жалеют о зле, которое совершили... Ну, терпи, прижигаю.

— Постой! — Неоптолем отвёл в сторону руку девушки. — Повремени, Авлона. Я ведь от этого снова потеряю сознание и, возможно, надолго. А я должен вам всё рассказать. Всё, что произошло, чтобы вы знали, как действовать. Ты назвала имя: Троил. Этот молодой воин — тоже брат Гектора?

Царевич кивнул.

— Младший брат. И твой дядя, хотя разница между нами, кажется, всего три года. Я приплыл с Авлоной из Трои, чтобы встретить братьев. Ты, наверное, хотел рассказать, где они задержались — так, Неоптолем?

— Так. Положи меч назад в огонь, Авлона. И, если можно, дайте мне воды.