Возвращение в Арканар

Руди подобрал артефакт — не забыть передать Джереми для музея. Бромберг усмехнулся, потом прислушался к едва слышному писку и полез в карман. Пищала небольшая коробочка.

— Вот, извольте, ещё пример. Сталкерский антиполицай. Как склепал его Джеки-Инженер в восемьдесять восьмом, так сорок лет с лишним лет и пашет… А где теперь сам Джеки? — Бромберг ещё раз усмехнулся и нажал на кнопочку. Коробочка заговорила: «…ского Руди, Сабину Крюгер, Джереми Тафната и Петра Ангелова — задержать. Представляют особую опасность. Повторяю: всем постам Аварийной службы…»

Бромберг саркастически поднял бровь.

— Ну, так кто и кого должен задерживать? Ладно… Пойдёмте, Руди, пойдёмте… За минные поля они не заходят.

Некоторое время висело тяжелое молчание, нарушаемое равномерным хрустом стекла под подошвами. Наконец, Бромберг не выдержал:

— Вот вам и ещё один заброшенный полигон человеческой безответственности. Как Эйномия — для релятивистов, Радуга — для нуль-физиков и Арканар для историков, социологов и экономистов. И всюду это равнодушие. Не думаю, чтобы судьба арканарцев волновала историков больше, чем судьба местных землероек — нулевиков Радуги. Лес рубят — щепки летят, а цель оправдывает средства.

А между тем эксперименты продолжаются — но уже над всеми нами — Арканар больше не замкнутая система. А Земля всего лишь сторона в феодальной вой… — безо всякого предупреждения он резко ударил Антона в голень. То есть собрался ударить — защитный рефлекс сработал мгновенно, Руди поставил блок и едва успел остановить собственный рубящий удар у самого горла доктора.

— Dumkopf! Мина! — прохрипел Бромберг, — и не наша, между прочим.

— А чья?

— Их, — последний кивок в сторону корпусов.

— Прошу прощения…

— Бывают…ошибки, — и, потирая шею, как ни в чём не бывало продолжил, — вернёмся к нашим баранам. Слышали ли вы о Последнем Доводе Земли?

— Это что?

— Вы про Ламондуа слышали?

— Разумеется. Создатель Нуль-Т.

— А про Гофмана, Маляева?

— Исследователи Волны? — с сомнением предположил Руди.

— Исследователи… Гофман покончил с собой, поняв, что они натворили. Маляев довёл его работу до завершения. Отец нуль-бомбы.

— Это же фантастика!

— Может и так… А, кстати, вот мы и дошли до мест обитаемых. Тут тоже мины, но уже наши. Если вам от того легче.

В кармане у Руди запищал видеофон. Он выслушал сообщение, стремительно мрачнея, размахнулся и зашвырнул видеофон куда-то в середину минного поля.

— Скажите, а кому вы ещё рассказывали про нуль-бомбу?

— Симонову, Александру Васильевичу.

Антон задумался. Мысль, пришедшая ему в голову, была абсолютно дикой. Дядя Саша… нет, не могло быть… Но — непрерывные провалы наблюдателей в Арканаре? Что могут сделать с человеком пятнадцать лет существования в шкуре феодального хищника? Безнаказанности? Ничем не ограниченной власти? В какой момент коммунар становится экспонатом музея? Но — дядя Саша? Наставник? Но — Сабина? Сдал же он эсторцам Сабину?

Решение было принято.

— Размышляете? — Поинтересовался Бромберг, — А как вы собираетесь выбираться? Если на Нуль-Т — так угодите точнёхонько в СГБ. Или вам туда и надо?

Антон промолчал.

— Ладно, Руди, чёрт с вами! Могу предложить свою нуль-камеру. Нерегистрированную.

Сотрудник СГБ хотел что-то сказать, потом махнул рукой.

— Спасибо, доктор Бромберг!

— Не за что, молодой человек.

29 июля 36 года 11:00

…Заседание решили устроить за закрытыми дверями, в кабинете Симонова. В некотором роде кабинет этот тоже был музеем — на стенах висели щиты и холсты самого Катэ, а за стеклянной витриной — особо ценный экспонат — фамильный меч донов Кси.

Дон Кондор собрал у себя людей, которым мог доверять безоговорочно. Учеников.

Стелла и Слава Цюрупа — с ещё мокрыми волосами — их выдернули с Гавайев, прямо посреди медового месяца. Удивительно красивая пара. Наблюдатели нового поколения, из тех, кого готовили для полномасштабного вмешательства.

Казимир Сташевский. Именно ему пришлось разгребать кровавый бардак в Арканаре. Бок о бок с Аратой, доном Кси и Пэртой Позвоночником, он участвовал в штурме Бау. Тогда им удалось подготовить великолепную дисциплинированную армию. Продумано было, казалось, решительно всё. Кто мог знать, что барон со всей дружиной окажется в замке? Кто, в каком бреду, мог предполагать, что со стен их встретят плотным огнём артиллерии? Изобретение пороха — важнейшая веха в развитии любой цивилизации. За ним следует кризис такого масштаба, что любой историк дал бы себя четвертовать — за одну лишь возможность наблюдать его. В другое время дон Кондор бросил бы все дела, чтобы лично присутствовать при этом событии. Но в случае Арканара он едва удержался, чтоб не объявить мерзавца-изобретателя в listedandwanted[4]

Святой Орден тогда всё-таки вернул себе над большей частью Арканара.

Барона Пампа окопался в Бау и совершил массу подвигов на партизанской войне, что впрочем, особого значения не имело.