Возвращение ведьмы

Стоял яркий день, совершенно не подходящий моему настроению. Сквозь выстроившиеся вдоль широкой улицы подстриженные деревья падали лучи солнца. Здесь располагалась аристократическая часть Лондона с изящными, раскрашенным в пастельные тона георгианскими домиками по обе стороны дороги. Здешние магазины торговали лишь тем, что могли себе позволить горожане с определенным достатком – швейная мастерская, ателье, шляпный магазин и тот, где продаются только зеркала, аптека и пекарня. В других зданиях в основном обитали люди. Улица изгибалась, уводя к соблазнительно цветущей зелени, и я уже вскоре прошла сквозь железные ворота в поблескивающей черной ограде и шагнула на поросшую травой тропинку парка. Как хорошо было наконец подышать свежим воздухом, да и в этой части города он был достаточно чистым. Пусть тяжелые юбки викторианского платья и мешали, я все же поднялась на вершину холма Примроуз, откуда открывался великолепный вид на Лондон. Передо мной лежал весь город, и знакомые места, высветленные ярким солнцем, тут же бросались в глаза. Я быстро нашла среди плотно выстроенных домиков и более величественных построек собор Святого Павла, затем и новенькую крышу Вестминстерского дворца. И все это огибали темные воды старушки Темзы с точечками лодок, широких барж и грузовых судов, медленно входящих в порты. Я глубоко вздохнула, вновь обретая силы благодаря прекрасному виду и возможности побыть под открытым небом. Затем я на мгновение закрыла глаза и прислушалась, стараясь уловить что-нибудь от Теган. Тишина. Вместо этого я ощутила, что за мной следят. Я помнила, о чем предупреждал Эразмус, однако чужое присутствие не казалось зловредным. И, открыв глаза, я увидела перед собой девочку. Она жила среди нищеты и тягот. Бедняки обитали даже в столь процветающем районе. Однако, несмотря на поношенную одежду и отсутствие обуви, девочка была аккуратно причесана. Значит, не бродяжка. Лет восьми, может, постарше – скудное питание влияло на рост и правильное развитие. Девочка наблюдала, как я, зажмурившись, стою перед лучшим видом в Лондоне, и явно считала меня странной.

– Вы молитесь, миссис?

Я улыбнулась.

– Можно и так сказать.

– Я молюсь перед сном. Чтобы ночью меня хранили.

– Наверняка ты очень стараешься.

Девочка пожала плечами и потерла глаз. Присмотревшись, я заметила, что она мучается от инфекции, и если оставить как есть, начнутся проблемы со зрением. А мать девочки вряд ли обладала необходимыми средствами или знаниями.

– Как тебя зовут? – спросила я.

– Лотти.

– Послушай, Лотти, я могу помочь тебе с глазом. Живу я недалеко. Если пойдешь со мной, я дам тебе лекарство.

Лотти машинально попятилась, а я отругала себя за такую глупую и неосторожную прямоту. Конечно, девочка никуда не пойдет со странной женщиной, которую только что встретила в парке. К нам тут же подбежало еще с полдюжины детей. Один схватил Лотти за руку, другой выкрикнул ее имя, и все они ринулись вниз по холму, подпрыгивая и повизгивая, как стадо поросят. Лотти оглянулась на меня в последний раз, а затем дети шустро исчезли в переулке.

Встреча с девочкой лишь слегка отвлекла меня от размышлений, зато значительно повлияла на настроение. Я наконец смирилась с тем, что Эразмус прав. Сколько бы я ни бродила по улицам, найти Теган таким образом мне не удастся. Искать вслепую нельзя. Гидеон умен, и единственный способ его перехитрить – это вести себя еще умнее, хитрее и коварнее. Я отвернулась от сверкающего города и поспешила обратно.

Эразмус сидел в гостиной у окна и читал. Он был одет в домашний жакет из темно-красного бархата. Волосы, слегка тронутые серебристой сединой, неаккуратно падали на воротник. Завидев меня, Эразмус поднялся.

– Не ожидал вас так рано.

– Я должна извиниться. – Я сняла шляпку и положила ее на ближайшую стопку книг. – Не стоило отмахиваться от ваших советов. Вы, конечно же, правы. Надо понять, что Гидеон затеял, чего он хочет и зачем ему Теган, или нам ее никогда не найти.

– Ничто не приводит мысли в порядок лучше, чем вид с холма Примроуз, – заметил Эразмус, принимаясь расчищать стол и лихорадочно искать место, куда переставить книги и стопки бумаг.

Впрочем, занятие это ему быстро надоело, поэтому Эразмус просто-напросто смахнул все на пол.

– Пора за дело! – объявил он и развернул огромный лист бумаги, чьи концы пришлось придавить к столу чернильницей, пресс-папье и двумя томами Британской энциклопедии.

Эразмус потер ладони, потом взялся за огрызок карандаша и размашисто написал «Лондон 1851» вверху листа.

– Начнем с Теган, – произнес он и посмотрел на меня. – Расскажите мне об этой вашей девочке, Элизабет. Кто такая Теган?

Я встала рядом. Из окна на лист падал яркий, почти жизнеутверждающий солнечный свет.

– Когда мы только познакомились, она еще была ребенком. Заблудшей и всеми покинутой душой. Или, по крайней мере, просто плывущей по течению. Одинокой.

– И вы… увидели в ней что-то знакомое? Возможно, что-то общее с собой?

– Вы уже так хорошо меня изучили, Эразмус? – удивилась я.

Он широко улыбнулся.