Возвращенная любовь

Когда Кейзиа принимала драгоценного сына Аннабель, он по уши влюбился вторично и считал Хэла родным сыном. Аннабель говорила, что ее первый брак был продиктован отчаянным желанием супругов покинуть родной дом, а не страстной любовью с первого взгляда, как это произошло с ними.

Рич улыбнулся, вспомнив дерзкое признание Аннабель, что она желает его столь же страстно, как и он ее. Если бы она пришла к нему девственницей, они никогда так страстно не желали бы друг друга. Аннабель взяла с него обещание, что после ее смерти он будет жить хорошо, когда обоим стало ясно, что она не переживет роды Сэлли. Последние три года его горю не было границ. Мужчины действительно плачут. Теперь Ричу хотелось знать, что подумала бы Аннабель о мисс Роуан.

Он вернулся к тому, с чего начал: возжелал женщину, которой не мог обладать, не потеряв чести, понял, что ему не хотелось присутствия Сэлли, Хэла и Кейзиа, ибо это напомнило бы, что Утрата так же недоступна Орландо Крейвену, как и принцесса королевских кровей.

От громкого стука в дверь комнаты Фрея подскочила и чуть не выронила чайник, который с таким трудом наполнила водой и пыталась пристроить над огнем, разожженным после того, как она провозилась целый час.

– Кто там? – крикнула она, хотя хорошо знала, что это Орландо.

– Это я! – крикнул он в ответ.

Фрея почти чувствовала его нетерпение, поставила закопченный чайник, обеими руками повернула ключ и отодвинула засов.

Как только дверь отворилась, оба застыли, точно желая разглядеть, не произошли ли в них какие-либо перемены. Странно, но вчера ее лицо казалось резче. Не потому ли, что он увидел Фрею такой, какой не видел ни один мужчина, и на мгновение страстно возжелал ее сегодня утром? Он отвернулся, будто подобная мысль смутила его.

– Я беспокоился за вас, – резко сказал Рич, чем полностью обезоружил ее.

– Лучше было бы, если в следующий раз вы больше думали бы о своем доме, – грустно заметила Фрея, отошла в сторону и грязной рукой указала на угасающий огонь.

– Это легко поправить. Люди нуждаются в большей заботе и внимании, – почти весело сказал он, наклонился и стал рассматривать сложенные в кучу дрова, напоминающие птичье гнездо. – В следующий раз подкладывайте дрова полено за поленом, пока огонь хорошо не разгорится, затем можно добавить более крупные поленья. Вы сразу положили много дров.

Фрея старалась слушать и учиться, видела, как умело действуют его большие ловкие руки, и у нее снова закружилась голова. Рич притворился, будто и не мечтает увидеть ее обнаженной. Фрея могла винить себя лишь за то, что желает, чтобы эти руки ласкали ее тело. Пусть они закопченные, пахнут дымом и сухим лишайником.

– Пожалуй, я не отказалась бы от чая, если вы не возражаете, – нервно сообщила Фрея.

– Нисколько. Но сомневаюсь, что наш чай придется вам по вкусу.

– Теплый чай меня устроит. Иногда я пила чай вместе с садовниками, когда никто не мог застать нас врасплох за приятельской пирушкой, – не подумав, сообщила Фрея. Ему не обязательно знать, что ее семья нанимала садовников. Хотя роскошные сады разбивались за ее деньги, Фрея надеялась, что друзья не потеряют работу после того, как она навсегда покинула замок Боуленд. – Мне нравится садоводство, – добавила она, признавшись в том, что брат находил достойным сожаления и за что назвал ее сопливой крестьянкой, когда застал входившей в дом со стороны сада, чтобы помыть грязные руки и сменить запачканную обувь.

– Хорошо, когда поправитесь, сможете поухаживать за моим садом. А я займусь домом.

– Разве это не ставит с ног на голову естественный порядок вещей?

– Вы подразумеваете изречение «когда пахал Адам и пряла Ева, где родословное тогда стояло древо»? Если бы Ева лучше справлялась с садом, Адаму следовало бы научиться прясть.

Фрея задалась вопросом, не придерживается ли он несвойственных обществу идей.

– Наверное, нам следует попробовать и то и другое, если мы желаем стать лучше.

– Да, Утрата. Но сначала надо захотеть сотворить подобные чудеса.

– Правильно, – мудро согласилась Фрея. Незамужние дочери графов не станут пачкать руки, занимаясь недостойным трудом. Сначала мать, затем невестка занимались домашним хозяйством, поэтому леди Фрее не оставалось ничего другого, как проводить долгие часы в безделье.

– Вот идут мои малыши. Они не садовники и не прядильщики. Если, конечно, я не ошибся, приняв табун диких лошадей за собственных отпрысков.

– Папа, папа, Кейзиа говорит, что в городе солдаты, – взволнованно сообщил Хэл.

– Парень, в городе всегда бывают солдаты, – ответил отец, водружая чайник над огнем.

– Папа, но это драконы, – серьезно заговорила Сэлли, отталкивая брата.

– Не драконы, глупенькая малышка, а драгуны, – с презрением поправил Хэл и взвыл, когда Сэлли ткнула его в бок резной собачкой. Видимо, такое случалось часто, потому брату не стоило дразнить сестру, стоя так близко от нее.

– Я не малышка, – огрызнулась Сэлли с угрозой в голосе.

– Конечно, ты не малышка, мой утенок, – прервал довольно грубый женский голос.

– Никакой я утенок, – дулась Сэлли, будто ожидая, что разразится хорошенькая сцена.