Возвышение Рима. Создание Великой Империи

Теперь все пришло в медленное движение. В Риме рассматривали два варианта действий. Род Фабиев, во главе с уважаемым сенатором, Квинтом Фабием Максимом (которому дали прозвище «Веррукос» или «Бородавчатый», поскольку над губой у него была бородавка), выступал против войны, тогда как Корнелий Сципион приводил доводы за ее начало. Только в начале или в конце весны 218 года после оживленных споров сенат отправил нескольких старших политиков в Карфаген, чтобы поставить ему ультиматум. Они поставили совету старейшин условие: или Ганнибала выдадут Риму, или же начнется война. Карфагенский представитель напомнил, что захват Сардинии является нарушением римлянами договора 241 года и что Сагунт не упоминается в этом договоре в качестве римского союзника и поэтому условия договора не запрещают Карфагену нападать на него. Римлянам не понравилось, когда их обвинили в незаконных действиях, поэтому они отказались отвечать на то, что услышали. Полибий сообщает нам, что произошло после: «Старейший из [римских посланников] указал сенаторам на свою пазуху и прибавил, что здесь он принес войну и мир, вытряхнет и оставит им то или другое, как они прикажут. Царь карфагенян предложил послу вытряхнуть, что им угодно. Лишь только римлянин объявил, что вытряхивает войну, тут же большинство сенаторов воскликнуло, что они принимают войну».

Римляне вернулись на родину, и какое-то время казалось, что почти ничего не происходит. Предполагалось, что война будет вестись в Испании и в Африке. Таким образом, два консула, Публий Корнелий Сципион и Тит Семпроний Лонг, собрали для нее войска. Летом они отправились из Италии в разных направлениях. Сципион сел на корабль, идущий в Массилию, откуда собирался добраться до Пиренеев. Тем временем его коллега обосновался на Сицилии и начал разрабатывать план вторжения.

У Ганнибала были другие мысли. Хотя его планы не сохранились ни в одном письменном источнике, скорее всего, он хорошо продумал свой следующий шаг. Он задумал не что иное, как вторжение в Италию.

Он так и не признал результатов Первой Пунической войны, и мы можем со всей уверенностью предположить, что его покойный отец, Гамилькар, имел точно такие же мысли. Нельзя сказать, что каждый из них с самого начала занимался исключительно войной. Со времени потери Сицилии прошло двадцать лет, и многие годы из этого промежутка времени были потрачены на решение трудной и грандиозной задачи возрождения карфагенского величия и строительства империи в Испании. Они считали возможным второй раунд борьбы с Римом, но не ставили его в качестве практической цели. Однако теперь, когда время для этого пришло, энергичный молодой полководец наслаждался открывшейся перспективой.

Ганнибала все еще угнетали несправедливый и незаконный захват Сардинии и выплата огромных компенсаций. Дело Сагунта стало, по его мнению, еще одним примером, когда Рим бесцеремонно искажал условия соглашений, достигнутые в ходе переговоров. Римлянам нравилось издеваться над «карфагенской добросовестностью» (Punica fides), но какова после этого цена «римской добросовестности» (Romana fides

)? Видимо наиболее важной причиной, по которой Ганнибал уверенно начал войну, стала его уверенность в успехе. Завоевание половины Пиренейского полуострова дало ему два огромных преимущества для выполнения любых практических целей: во-первых, благодаря серебряным рудникам, у него появился неиссякаемый источник денежный средств, а во-вторых, воинственные иберийские племена, оказавшиеся под его властью, могли дать ему большое количество воинов. Никогда еще не было более благоприятных условий для ответного удара.

У Ганнибала не было намерения полностью уничтожить Рим, скорее он стремился сократить размеры его владений. А это означало разорвать сеть его итальянских «союзников». Если бы он смог вернуть им свободу, он забрал бы из Рима все то, что он завоевал в Испании, — деньги и людей, которые были так необходимы небольшому государству, если оно собиралось стать великой державой. Именно эта политическая цель определила его военную стратегию. Он должен был перенести войну в Италию.

В глубокой тайне Ганнибал тщательно осуществил свои приготовления. Он отправил многочисленный отряд иберийских войск для защиты Северной Африки, а африканские войска разместил в Испании. Таким образом, отделив воинов от их родины, он застраховал себя от измены. Он поручил защиту полуострова своему младшему брату, также носящему имя Гасдрубал. Ганнибал зависел от него, так как его брат должен был присылать подкрепления, а также, при необходимости, денежные средства. Ганнибал отправил сообщения галльским племенам, так как ему придется проходить их территорию в Южной Франции. Кроме этого, он занялся вопросами снабжения на пути следования своей многочисленной армии.