Врачу, исцелись сам!

Когда года четыре назад Борисков как-то приехал в гости к своей родной сестре, та была просто в панике: дочка-подросток Светка совершенно отбилась от рук: приходя домой, она садилась перед телевизором, потом чуть ли не одновременно надевала наушники и врубала стереосистему. Музыка была дурная – электронная, механическая – одно долбление. Они жили в этом постоянном шуме, и сестра очень боялась, что это обозначает какое-то психическое расстройство или склонность к наркомании. А возможно были типичные какие-то подростковые проблемы, будто не уважают друзья и не понимают родители, никто никогда не полюбит и прочее. Все ей было противно и скучно. Все окружающие для нее были дураки и идиоты. На все она говорила, что это "полный отстой". Книг не читала, по телевизору смотрела только СТС. Сестра была в ужасе, потому что именно таких скучающих подростков в их захудалом городишке запросто сажали на иглу. Самое удивительное, что этих торговцев наркотиков никто не ловил. Они были повсюду. А ведь, говорят, в Сингапуре всех наркоманов ловят и расстреливают. Борисков тогда заглянул в Светкину комнату. Странно было поверить, что там живет девушка: вся комната была завалена каким-то барахлом, всюду валялись скомканные колготки, нижнее белье, а кровать она, кажется, не убирала вовсе. Но потом у племянницы, наконец, появился парень, и всю ее хандру как рукой сняло, правда, и тут появились проблемы, хотя уже совсем другого плана. Но, говорят, комнату свою она уже так не засирала, трусы и белье тоже где попало не разбрасывала. В конечном итоге все кончилось хорошо: Светка с отличием закончила техникум, нашла хорошую работу, вышла замуж и совсем недавно родила ребенка.

Случались в таких отношениях и, казалось бы, совершенно необъяснимые ситуации. Была у Борискова среди пациенток одна приятная женщина лет пятидесяти, которая, как потом оказалось, давно враждует со своими детьми и ей негде жить. Она часто вспоминала, какие они были хорошенькие, когда были маленькие. От них тогда всегда сладко пахло молочком. Теперь же они выселяли ее из квартиры.

Сын, по протекции родного отца работавший в одном крупном банке, получавший там немереные деньги и уже купивший себе на них очень дорогую машину, очень тщательно вел финансовые подсчеты и каждый месяц требовал с матери выплачивать ему деньги за питание. Кто был виноват в этом: неправильное воспитание в детстве, или генетика?

Характеры? Мамаша их сама была замужем раза три. И это только официально, а еще пару раз какое-то время состояла в так называемом

"гражданском" браке. Существовать одной для нее было невыносимо, и как только она оставалась одна, тут же начинала искать себе очередного мужика и довольно-таки быстро находила. Но почему-то эти ее браки долго не держались, в чем она обвиняла, конечно же, мужчин.

Вот ее любимая фраза: "Настоящие мужчины на этом свете давно перевелись!"

Виктоша, услышавшая от Борискова про эту неприятную ситуацию, резонно предположила, что в мальчишке, возможно, есть какая-то немецкая кровь, слишком уж он рационален. Тут вспомнилась давняя история, которую Борискову однажды рассказали родители. Жил когда-то у них на улице в соседнем доме один человек, по фамилии Устюжанин.

Перед самой войной он женился, а тут и призвали. Пока он был на войне, город почти на два года попал в зону немецкой оккупации.

Молодой жене его очень понравился один немец, который у них квартировал, и как-то там случайно так получилось, что стала она с этим немцем жить, и нажили они ребеночка, потому как противозачаточных средств тогда в стране не хватало. В положенное время родила сына. Мать ее покручинилась, но что тут поделаешь – война. Ведь могли просто изнасиловать и убить, а так хоть жива осталась, да и ребенок получился хороший. Но дочку научила: мол, скажи мужу, что немец тебя изнасиловал, так тебе, может быть, и снисхождение выйдет. Неприятно, конечно, но на войне Устюжанин такого насмотрелся, что удивить его вообще было нечем, да и сам пришел искалеченный – без ноги. Человек он был, в общем-то, хороший, разве что иногда выпивал. Всю неделю работал на своем токарном станке, а в выходной обязательно напивался в хлам, и иногда даже пытался колотить жену, но та с ним легко справлялась. Так и жили.