Враг Самогеты

– Одевайся потеплее. – Амидера посмотрела в окно, и я последовала ее примеру.

На улице все было белым-бело – вот откуда этот ослепляющий свет. Не жалея сил, Дух белого холода за ночь добротно усыпал землю снегом.

Когда мы оседлали грифона, снегопад начался опять, и полет превратился в настоящую пытку. Пронизывающий ветер пробирался за шиворот, а летевшие в лицо белые хлопья мешали смотреть вперед. Борясь с порывами вьюги, Горка махал крыльями рвано и неосторожно, и мне все время казалось, что еще сект – и мои косточки разлетятся по всей Людее. Нам с голубоглазкой пришлось почти лечь на седло, чтобы защититься от ветра и уменьшить сопротивление воздуха. Все эти невзгоды, как и мечты о завтраке, выветрились из головы сразу же, как только мы добрались до разрыва.

Желание Амидеры лететь на грифоне теперь стало мне понятно. С высоты птичьего полета хорошо просматривалось происходящее внизу. Так много тварей в одном месте в последний раз я видела, когда они гнались за нами по галерее Павших в пещерах гномов. Зверюги выходили из лесных дебрей и ползли к разрыву. Спасала его небольшая протяженность – узкий отрезок отбивать легче. Маги в синей форме защищали проход как на земле, так и в воздухе. Впереди разразилась схватка между летающими монстрами с перепончатыми крыльям и магами. Даже ветер не заглушал визги тварей. Победу явно одерживали маги на более маневренных грифонах. Метель разыгралась не на шутку, и снежная мгла мешала крылатым вовремя уклоняться. То и дело сверкали всполохи магии, сбивающие врага. Внизу падающих тварей встречали и добивали воины.

Не предупредив, Амидера резко отправила Горку на снижение. В этот сект я еще раз вспомнила, что ничего не ела, и со всей силой вцепилась ногтями в седло. Мы сели жестко около дальней палатки, где нас ждали знакомый дворф, закутанный в полушубок, и Сетсей, которому, судя по отсутствию теплой одежды, холод не мешал. Болотная кровь – стылая и стужи не боится.

– Как наши дела? – спросила голубоглазка, спрыгивая с грифона.

– Мы уверенно сдерживаем монстров, – ответил дворф. – Такие обрывы теперь не редкость, наши маги справляются.

– Там только монс-стры, – добавил драгон.

Это хорошие новости. Если там нет порталов, темных эльфов, монахов или демонов, то это не атака врага, а просто обрыв. А количество тварей объясняется их голодом.

– Я иду туда, – решила голубоглазка.

– В этом нет необходимости, – мягко ответил Велад и нелепо расставил руки, будто собрался самолично преградить ей путь.

– Там сражаются мои люди – конечно, есть. Я маг, и могу помочь.

– Будет разумнее, если ты останешься. Помощь понадобится, когда линия восстановится, и ты откроешь проход для оставшихся за границей магов.

Сетсей подошел ближе и строго посмотрел на голубоглазку.

– Нельс-ся допус-стить повторения вс-спышки, как в погребалищ-ще.

Ящер понимал: неконтролируемая силы голубоглазки представляет угрозу и для своих, но, в отличие от дворфа, похоже не собирался ее отговаривать.

Амидера подняла руку и на сект прикрыла глаза. Из ее ладони вырвалась кровавая иволга и полетела в сторону разрыва.

– Больше этого не повторится, – грозно ответила девчонка, и ни один из нас не отважился ей перечить.

Амидера натянула на голову капюшон и, не прощаясь, вышла. Оставляя на снегу свежие следы, она направилась к обрыву за своим вулпином. Мы с ящером переглянулись, и я вытащила из ножен меч.

– Мы с-са ней прис-смотрим, – прошипел Сетсей дворфу, тоже обнажая меч. Вдалеке слышались звуки боя, но рассмотреть, что там происходит, было сложно. Пурга набирала обороты, из-за этого так не вовремя начавшегося снежного танца видимость сильно ухудшилась и становилось холоднее. Я вспомнила про теплый зеленый плащ балабола, поежилась и пожалела, что не взяла его с собой.