- Давай считать. Нас трое. Хорт колеблется, но я уверен, что в этой ситуации он займет нашу сторону. Мерфрайн и Глареан будут наши, если мы покажем им настоящее лицо Гленарда и Славия. В Зведжине до сих пор непонятно, кто реально правит. Они в конфликт вряд ли полезут, а если что, уступят тому, кто больше заплатит. В Плодэне эта девка правит, Аксана. Нас она не поддержит, но и против не выступит. Герцогу Хортии сейчас, кажется, вообще ни до чего дела нет, у него любовь и новая невеста, которая уже. Итого, против нас выступят только Плотхавт, Абфрайн и, возможно, Сидлерд, если нам не удастся Брайна со Славием поссорить. Три заштатных окраинных герцогства против всей Империи. Расклад хороший.
- Расклад хороший, - задумчиво повторил Герриг. – Но во всём плане есть изъян: не так-то просто устранить Гленарда. Тем более, не убить, а поссорить его со Славием. Тайная армия Гленарда сильна, раскрыть подготовку к мятежу ему просто. А через несколько месяцев станет еще проще, если он реализует то, о чем вы мне рассказывали. Как ему противостоять?
- Армия-то у него сильная, - Арсенн рассмеялся, - но вот верна ли она ему? Далеко не все в Тайной Страже рады появлению этого выскочки. Тем более, поговаривают, что у его подчиненных есть некие интересы, которые Гленард и его люди активно пытаются раскопать и пресечь. А значит – нужно искать союзников среди подчиненных Гленарда. В первую очередь, я бы начал аккуратно общаться с полковниками Тайной Стражи в наших собственных герцогствах. Нужно выяснить их настроение, а потом попытаться привлечь их на нашу сторону.
- Не опасно? – усомнился Герриг. – Может, они прямо к Гленарду и побегут докладывать…
- Ну, так осторожненько надо, осторожненько, - Стеррен налил себе бокал вина из кувшина.
- Легко сказать…
- Ну, так ты с нами, Герриг или как? – Стеррен повернулся к пожилому герцогу.
- С вами, - после недолгого молчания кивнул герцог Клафтхорд.
- Тогда – за успех! – Стеррен высоко поднял хрустальный бокал.
- Т-так больше п-продолжаться не может! – молодой человек в волнении размахивал руками. – Сколько еще м-мы бу-будем искать по-покупателей? По-посмотри, что они сделали с Г-галиссой!
Все невольно взглянули на темноволосую девушку с заплаканным лицом, сидящую в углу, обхватив себя руками.
- Спокойно, не паникуй! – невысокий белобрысый юноша попытался успокоить друга. – Мы же в конце концов им отомстили! Они мертвы, мы живы. Одно понятно: с бандитами вести дела нельзя.
- А с кем мо-можно, Ирфлет? – он сорвался на крик. – Мы по-полезли к ба-бандитам, они нас чу-чуть не убили, мы убили их, их д-дружки по-похитили и изнасиловали ее, м-мы их убили… З-за нами охотятся б-б-бьергмесы. З-за нами охотятся ка-ка-кадирцы. З-за нами охотятся ба-бандиты. Сколько это бу-будет п-продолжаться? М-мы для этого учились? М-мы для этого со-создавали эту хрень? Да на-на-нахрен это всё по-пошло! В-выкинуть всё и з-забыть, как ко-кошмар!
- Мы слишком много в это уже вложили, Лан! – возразил блондин. – И глупо всё так просто бросить! Да, пытаться продать устройство бандитам было ошибкой. Мы запаниковали после происшествия с бьергмесами и кадирцами.
- А с-связываться с б-бьергмесами и ка-кадирцами, что, не б-было ошибкой? Изначально это б-было хренью, и да-дальше б-будет только хуже!
- Почему бы не пойти, наконец, самым очевидным и разумным способом? - молодой человек высокого роста с длинной черной бородой, стоящий у окна, оглядел всех в комнате. – Давайте предложим устройство и все наши наработки Империи. Не армия, так Тайная Стража воспользуется им. Денег мы, возможно, получим меньше, так и хоть сами выживем, и новых убийств не будет.
- Империи?! – возмутился блондин. – Империя возьмет нас за шкирку, вытрясет всё, что мы знаем, на дыбе, и выкинет нас! Хорошо, если живыми. И потом, позволь напомнить, что на нас уже тринадцать трупов! Думаешь, Тайная Стража закроет на это глаза? Их агенты рыщут по всему Рогтайху. Мы в это настолько глубоко ввязались, что выпутаться так просто уже не получится!
- А к-какой у нас еще вы-выбор? З-за нами идут к-кадирцы, б-бергмесы, ба-бандиты, Та-тайная Стража, и хрен знает к-кто ещё. М-мы в это настолько г-глубоко ввязались, что сейчас у нас единственный вы-выбор – б-бежать.