Врата судьбы

Понсфорт зло посмотрел на него, почувствовав в его словах скрытую издевку.

— Я вполне удовлетворен, — бросил он.

Капитан Гейнор улыбнулся, взял колоду, умело перетасовал ее и положил на стол.

— Итак, снимаем карты, — повторил он и жестом пригласил милорда использовать право первенства.

Виконт дрожащей рукой снял карты. Четверка пик! Кровь отлила у него от лица.

— Будь я проклят! — вскипел он. — Какой я дурак, что согласился! Господи, было ведь как божий день ясно: не идет карта!

Капитан молча протянул руку и в свою очередь снял карты.

Настал миг преподать его светлости урок, как проигрывать с достоинством. Улыбаясь, он качал головой, глядя на безмерно огорченного хозяина.

— Вы слишком рано прокляли свою неудачу, милорд, — сказал он.

Сняв карту, он обнаружил тройку бубен.

Капитан шел по залитой солнцем улице Джермин и грустно улыбался. Божьей волей ему была послана такая удача — целое состояние, десять тысяч гиней. Он прикинул, что можно сделать на такие деньги, потом выбросил эту мысль из головы и больше не сожалел об утрате.

Как вы убедились, по характеру он был настоящим игроком.

Глава III

ГОСПОДИН ПОМОЩНИК МИНИСТРА

Капитан Гейнор, человек, само собой разумеется, привыкший к опасности и риску, никогда не рисковал понапрасну. Он отличался дерзостью, но не безрассудством. Тщательность и предусмотрительность, с какими он разрабатывал свои планы, продуманность дела до мельчайших деталей, пунктуальность — все было нацелено на то, чтобы свести риск к минимуму. Капитан Гейнор ничего не упускал из виду и потому крайне редко оказывался в ситуации, из которой в случае опасности не было бы заранее предусмотренного выхода.

В результате, хотя правительство и знало о существовании особо дерзкого агента, шпиона и заговорщика, который осуществлял связь между двором Претендента [...двором Претендента. — Претендент (или Старый Претендент) — Джеймс (Яков) Фрэнсис Эдуард Стюарт (1688-1766), единственный сын короля Якова II и королевы Марии— Клементины Собеской, принц Уэльский. После смерти своего отца объявил себя законным наследником английского престола. Его притязания поддерживал французский король Людовик XIV, устроивший даже в Реймсе церемонию коронации Претендента и называвший его официально Яковом III. Во время шотландского национального восстания 1715-1716 гг. Претендент было высадился в Шотландии и венчался там шотландской короной под именем Якова VIII, однако после поражения от правительственных войск Претендент бежал на Континент и обосновался в Риме] в Риме и его сторонниками в Англии, хотя по всей стране были развешаны объявления о его розыске, обещавшие награду в тысячу гиней тому, кто опознает государственного преступника, личность его так и не была установлена. Не существовало даже его словесного портрета, а описания, поступавшие время от времени, разнились между собою столь сильно, что казалось, будто тут орудует не один преступник, а целая группа.

Его знали под именем капитана Дженкина, но никто не мог объяснить, откуда оно известно. В донесениях о его делах, поставлявшихся министру платными агентами, он именовался капитаном Дженкином. То же было и в объявлениях, суливших тысячу гиней за его голову.

Всего лишь двое участников заговора знали капитана в лицо. А если бы узнал кто еще, если бы платный агент окликнул Гарри Гейнора по имени, Гейнор — он это твердо решил, — отказался бы от собственного имени, бросил его, как одежду, отслужившую срок, ради того, чтобы жизнь других людей не подверглась опасности. Тогда его карьера закончилась бы. Но если даже с него сорвут маску, он сумеет вывернуться, а его работу продолжит кто-нибудь другой. Тщательно продуманные решения позволяли капитану Гейнору заранее знать, как он будет действовать в непредвиденных обстоятельствах, если таковые когда-нибудь возникнут.

В тот день, когда Гейнор на рассвете ушел от лорда Понсфорта, мы встречаем его в таком месте Лондона, где меньше всего ожидаешь увидеть человека, выполняющего столь деликатную миссию, — в приемной Темплтона, помощника министра.