Врата времени

Я встал. Ладони вспотели, лицо запылало. Разумнее было бы, конечно, рассмеяться в ответ на злобный намек майора касательно моей лысины, но за четверть века я так и не разучился стесняться своего яйцеобразного черепа. Когда мне было двадцать, я чуть не помер, подцепив какую-то лихоманку, которую врачи так и не смогли идентифицировать, однако выкарабкался. Но после болезни стал лысым как коленка. Более того, выяснилось, что у меня еще и аллергия на парики. Так что можете себе представить, каково сиять лысиной перед аудиторией после подобного каламбура прехорошенькой мисс Льюис.

Я направился к столу, за которым она стояла — дерзкая и, черт побери, красивая. Но подойдя поближе, заметил, как дрожит указка в ее руке, и решил не реагировать на воинственность майора. В конце концов, нам с ней вдвоем идти на боевое задание, и с этим придав мириться — и ей, и мне. Кроме того, у майора и без того предостаточно причин для волнения. Для всех настало время испытаний, а уж для военных — тем более.

В зал было больно глядеть — звезд там сияло больше чем на небе в ясную ночь, хотя были, конечно, и штатские шишки. Из окна открывался вид на заснеженный город Гейлсбург, штат Иллинойс. Клонившееся к закату солнце было совершенно нормальной формы. По улицам безмятежно сновали прохожие, будто не было ничего непривычного в том, что в городе расквартированы пятьдесят тысяч солдат, а в долине реки Иллинойс среди буйно разросшейся растительности шныряют престранные существа.

Я выдержал паузу, сражаясь с волной отвращения, неизменно накрывающей меня с головой перед каждым публичным выступлением. Моя верхняя вставная челюсть, как обычно в критические моменты, почему-то принялась отбивать чечетку:

— Д-д-дамы и г-г-господа! Я в-видел С-с-сюзи вчера, и-на в-взморье.

Вот так всегда! Вы ведь меня понимаете? Даже если я рассказываю о трагедии сирот, чьи родители погибли в азербайджанской резне, слушатели начинают улыбаться и прикрывать рты рукой. Ощущаешь себя полным идиотом.

Следовало поскорее собираться с духом, потому что майор вновь перехватила инициативу. Презрительно скривила губы. Восхитительные, надо сказать, губы, и не думаю, что эта ухмылка сделала их краше.

— Мистер Темпер уверяет, что у него в руках ключ к решению проблемы. Возможно. Тем не менее я считаю своим долгом предупредить вас о том, что в сообщении мистера Темпера речь пойдет о событиях, не имеющих никакого отношения к данной проблеме и никак не связанных между собой, как-то: побег быка со скотного двора, пьяные проказы профессора, прежде убежденного трезвенника, а также исчезновение означенного профессора классической литературы вместе с двумя его студентами в ту же ночь.

Я переждал, пока стихнет хохот. Майор ничего не знала еще о двух никак не связанных с проблемой фактах: во-первых, о том, что два года назад я купил в маленькой ирландской таверне бутылку и подарил тому самому профессору; и во-вторых, я не сказал ей, что думаю по поводу фотографии, снятой с армейского дирижабля в Онабаке. На этом снимке красовалась огромная статуя быка из красного кирпича, воздвигнутая на футбольном поле Трайбеллского университета.

— Господа, — начал я. — Прежде всего позвольте упомянуть о причинах, побудивших Управление по контролю за качеством продовольствия и медикаментов — УПМ — заслать одинокого шпиона туда, где потерпели поражение объединенные силы армии, военно-воздушных сил, береговой охраны и морской пехоты.

Красные рожи расцвели, как цветочки по весне.

— Участие УПМ в операции обусловлено сложившимися обстоятельствами. Как вам известно, в реке Иллинойс от Чилликоты до Гаваны течет пиво.

На сей раз не засмеялся никто. Пиво — слишком соблазнительная штука, чтобы поднимать его на смех. Что же до меня, так я терпеть не могу алкоголь и наркотики. И на то есть серьезные причины.