Врата. За синим горизонтом событий

Отвратительно принимать участие в обмане, но он участвовал, а когда Генриетта начала говорить, ее невозможно было остановить.

– Тайна управления кораблями хичи? Конечно, дорогой Томазино!

И мертвая женщина предупредила своего несуществующего возлюбленного, что передает для записи ускоренную информацию, и разразилась свистящим треском машинного разговора. Пол не мог расслышать ни слова в этом шуме. Но Робин Броудхед, слушавший через наушники особое сообщение своего компьютера, улыбнулся, кивнул и поднял сомкнутые кольцом большой и указательный пальцы в знак успеха.

Затем Пол утащил его в коридор.

– Если вы получили то, что нужно, давайте уйдем отсюда! – тихим, но очень энергичным шепотом попросил он.

– Получил! – ответил Робин. – Она все рассказала. У нее связь со всеми механизмами, управляющими этой штукой, она входит в ее мозг и все нам рассказывает.

– Прекрасно. Теперь пойдем отыщем Ларви!

Броудхед посмотрел на него не сердито, а скорее умоляюще и ответил:

– Еще несколько минут. Кто знает, что она может выдать?

– Нет!

– Да! – Они взглянули друг на друга, и оба покачали головами. – Предлагаю компромисс, – сказал Робин Броудхед. – Пятнадцать минут, ладно? А потом пойдем освобождать вашу жену.

Они, печально и одновременно удовлетворенно улыбаясь, вернулись к прежнему месту, но радость от маленькой победы быстро улетучилась. Голоса не были больше интимно мягкими. Генриетта и ее компьютерный муж почти ссорились. Послышался щелчок, и металлический голос резко произнес:

– Ты был свиньей, Том!

На что программа попыталась ответить более или менее рассудительно:

– Но, Генриетта, дорогая! Я только пытаюсь узнать…

– То, что ты пытаешься узнать, – негодующе проговорил голос Генриетты, –

зависит только от твоих способностей учиться. Я пытаюсь рассказать тебе кое-что куда более важное! Я и раньше пробовала это сделать. Пыталась на протяжении всего пути сюда, но нет, ты не желал меня слушать, ты хотел только уединяться в шлюпке с этой толстой сукой…

Программа прекрасно знала, когда следует раскаиваться, и принялась успокаивать истеричную Генриетту:

– Прости, Генриетта, дорогая. Если ты хочешь поучить меня астрофизике, я согласен.

– Засунь себе в задницу свое согласие! – продолжала неистовствовать обиженная жена. – Это ужасно важно, Том! – воскликнула она и вдруг сменила гнев на милость. – Хорошо, Том. Но нам придется вернуться к Большому Взрыву. Ты слушаешь меня, Том?

– Конечно, дорогая, – ответила программа самым искренним и любящим голосом.

– Хорошо! Все начинается с образования вселенной, и мы достаточно неплохо знаем этот процесс, за исключением одного переходного момента, который не совсем ясен. Назовем его моментом Х.

– Ты хочешь рассказать мне, что такое этот момент Х, дорогая?

– Заткнись, Том! – нервно ответила Генриетта. – И слушай! До момента X вся вселенная представляла собой крошечный шар диаметром порядка нескольких километров, сверхплотный, сверхгорячий, настолько сжатый, что у него не было никакой внутренней структуры. Потом из-за внутреннего напряжения он взорвался и начал стремительно расширяться. Это происходило до самого момента Х, и данная часть развития событий в общем ясна. Ты слушаешь меня, Том?

– Да, дорогая. Это обычная космология, верно?