Вратарь и море

Она сказала это между делом, как будто впадать в панику перед выступлением – самое обычное дело. Я выжал тряпку, которая мокла в мойке, от нее пахло тухлятиной.

– А знаешь, – спросила Лена, быстро листая пальцем планшет, – что в семидесятые годы в Норвегии сериал об Эмиле показывали не целиком? Боялись, что дети начнут подвешивать друг дружку на флагшток, как Эмиль – Иду!

Она жевала виноград и читала.

– Дурдом просто! Обязательно включим в презентацию. По-хорошему надо бы нам…

Я как будто вживую увидел малышку Иду на флагштоке в Лённеберге. Иногда я просто читаю мысли Лены.

– Кого ты думала поднять и куда? – спросил я и кинул тряпку в стирку.

Лена закрыла планшет крышкой.

– Самое простое – поднять Крёлле. Она ведь сейчас на продленке?

Крёлле на флагштоке

По-хорошему нам надо было дождаться Биргитту, раз мы в одной команде для презентации, но клип можно снять только пока родители на работе. Настолько у меня мозгов хватает. Я схватил велосипед и на всех парах помчался в школу.

Крёлле ненавидит продленку. Каждое утро она спрашивает маму, нельзя ли ей сегодня пойти после уроков домой со мной и Леной. Но по какой-то неизвестной причине мама считает, что об этом и речи быть не может.

Уговаривать Крёлле сыграть в Ленином фильме не пришлось. Мы глазом моргнуть не успели, как она уже сбегала в свою комнату и переоделась в красное платье – как у Иды из книжки.

– Этой бечевкой мы ее надвое перережем, – сказала Лена, рассматривая тоненький шнур на флагштоке. – Придется взять у Магнуса альпинистскую страховку.

Вот тут у меня появилось робкое подозрение, что мы, возможно, ввязываемся в скверную историю. Вещи Магнуса священны, к ним нельзя прикасаться. Но Лену такие мелочи никогда не останавливают.

– Он все равно ею не пользуется, – сказала она.

И принялась решительно затягивать все ремни и пряжки, потому что малышка Крёлле – это вам не бугай Магнус.

Братец нас точно убьет и съест без горчицы. Зато страховка сидела на Крёлле как влитая. Лена защелкнула карабин – теперь Крёлле была пристегнута к флагштоку.

– Нам надо успеть все снять, пока Магнус не вернулся, – сказал я. – Крёлле, ты как?

Сестренка сдвинула черные очки на нос и показала нам большой палец.

– Дубль один. Начали! – закричала Лена.

Она стояла на лужайке с камерой в руках.

Эмиль не иначе был богатырь! Потому что сам я запарился, поднимая Крёлле. К тому же я неотступно думал о конструкции катушки наверху флагштока: выдержит ли она такую тяжесть?

Крёлле медленно, но верно поднималась на небеса. Она довольно хрюкала. А я потел и выбивался из сил, но старался держать лицо. Фильм ведь увидит весь класс!

До верхушки оставалось не больше двух метров, когда кто-то кашлянул у нас за спиной.

Биргитта с Хаасом, как выяснилось. Зачем она вечно подкрадывается таким тихушечным манером?

Короче, я вздрогнул и на мгновение выпустил рукоятку. Крёлле со свистом полетела вниз, Хаас загавкал, Биргитта зажала рот руками. В последнюю секунду Крёлле – о чудо! – зависла на середине флагштока.

– Ты в порядке? – крикнул я.

– Висю крепко!

Лена с укоризной посмотрела на Биргитту.

– Мы клип снимаем.

– Sorry! – пролепетала Биргитта.

Да, проблема: Крёлле болталась посреди флагштока – и ни вверх, ни вниз. Веревка зацепилась за какой-то крюк, и сколько мы ни дергали, ни тянули – с места Крёлле не двигалась.

На дороге у наших ворот затормозил школьный автобус.

– Отлично, – промямлил я.

Старшеклассники прилипли к окнам автобуса и во все глаза наблюдали представление у нас в саду. Я за сто метров видел, что Минда, мягко говоря, не в восторге.

– Что у вас опять стряслось? – прошипела она со злостью и шваркнула рюкзак на землю.

– Мне отсюда видно даже Марианнелюнд! – мужественно прокричала Крёлле.

Тут Магнус увидел свою обвязку для альпинистов.

– Чего-о?!

– Мы взяли ненадолго, – сказала Лена. – Для нас на первом месте безопасность.

Злость Магнуса нарастала в геометрической прогрессии, и дело шло ко взрыву, но Минда прикрикнула на него:

– Раз в жизни ты можешь думать не только о себе и своем дебильном снаряжении?! Включи мозги: сейчас главное – быстро спустить ее на землю!

Теперь мои старшие брат с сестрой тянули и дергали шнур, но Крёлле по-прежнему болталась наверху, как рыба на сушилах под северным ветром. Магнус пошел за стремянкой и как раз тащил ее к флагштоку, когда открылась дверь нижней квартиры, и во двор вышел дед. Когда мы приходим из школы, он всегда спит после обеда.

Щурясь, он обвел нас взглядом одного за другим и, наконец, поднял глаза на флагшток. В руке он держал телефон.

– Звонит Вера Юхансен. Спрашивает, не умер ли я.

– Что-о? – крикнул я в ответ.

Заспанный дед тер подбородок.

– У нас флаг приспущен, вот она и подумала, – объяснил дед. – Я ответил чистую правду, что лег подремать.

Я нервно покосился на Биргитту. Если у нее и оставалась надежда, что у нас тут не все ку-ку, то теперь она точно растаяла. Ну вот что у нас за семейство, почему никто в этой бухте не в состоянии хоть день пожить нормальной человеческой жизнью?!