Вредитель

Когда Уильямс увидел Кэндис в кафе, он ещё раз вспомнил их свадьбу. За пять лет совместной жизни Кэндис даже не поправилась, а вот Питер на «домашней диете» явно прибавил в весе. Некоторые вещи из тех, что он не так давно мог легко надевать на лекции в пражской академии – пришлось выкинуть. После переезда из Нью-Йорка гардероб Кэндис с каждым годом продолжал расти лишь за счёт увеличения разнообразия вещей, а не увеличения размеров одежды, как у Питера.

Перед тем как сесть за стол, Питер из-за плеча Кэндис посмотрел на блюда, которые успела заказать его жена. Не смотря на то, что миссис Уильямс действительно любила готовить, и дома готовила в старых добрых традициях Оклахомы, откуда она была родом, на людях она предпочитала питаться исключительно здоровой пищей: морепродукты, овощи, зелень, десерты с кусочками свежих фруктов – всё это обязательно должно было быть в меню тех ресторанов и кафе, которые самостоятельно выбирала Кэндис для них обоих.

В этом деле Питер не то чтобы совсем не имел голоса, но перечить жене не хотел по нескольким причинам. Во-первых, после академии ему было глубоко плевать, чем «набивать кишку» – он был не из тех изнеженных снобов, которые считают, что художник просто обязан быть гастрономическим извращенцем.

Во-вторых, он любил Кэндис.

Ну, а в-третьих…

«Впрочем, – подумал Питер, – сегодня наверняка они будут говорить именно об этой «причине номер три». За годы совместной жизни он привык называть эту причину «занозой в заднице их чудесного брака», который был хорош со всех сторон, кроме этой…»

Пит постарался скрыть своё разочарование от похода в музей – конечно, Кэндис была проницательной женщиной, но и Питер тоже дураком не был. Когда получаешь художественное образование волей-неволей учишься хитрить…

– Привет, милая, – он сел за столик и улыбнулся ей. – Как твои дела?

Кэндис улыбнулась в ответ и нежно придвинула к нему тарелку с безумным месивом из кусочков овощей, рваного зелёного салата и стебельков травы самого разного происхождения.

Внутри Питера что-то нервно вздрогнуло, но он не подал виду – вся эта овощная Пизанская башня уж больно смахивала на корм для премиальной говядины, которую в ускоренном темпе готовят на убой.

– Посмотри, Питер, – весело сказала Кэндис, – специально для тебя я заказала витаминизированный салат с кукурузой, обогащённой каротином, фермерскими овощами и… – она снова деликатно подвинула тарелку в его сторону. – Я даже попросила добавить твой любимый розмарин!

– Спасибо, дорогая… – вяло ответил Питер. Он почерпнул вилкой комок чего-то зелёного и невозмутимо принялся жевать.

«Что нужно сделать, – подумал Пит, – чтобы она раз и навсегда запомнила: он любит розмарин не как «самостоятельное блюдо», а в качестве ПРИПРАВЫ К МЯСУ и только так! Какое заклинание нужно произнести, чтобы Кэндис перестала додумывать в своей голове несуществующие вещи про вкусы или пристрастия своего мужа?..»

За эти пять лет Питер уже много раз имел возможность убедиться в исключительности памяти миссис Уильямс – эта особая мнемоническая способность позволяла ей держать колоссальный массив чисел и финансовых вычетов в своей голове, что позволяло ей год за годом оказываться в числе самых преуспевающих работников сферы со всего штата. Однако, был у этой способности и минус, о котором знал и чьё влияние регулярно испытывал на себе лишь Питер: жена сама выбирала, что запоминать из их личного общения. Что касается важности «полученных сведений», то Кэндис их распределяла, исходя из лишь ей понятных «бухгалтерских алгоритмов»…

– Что-то ты плохо выглядишь, Питер, – сказала Кэндис, озабоченно посмотрев на него. – Ты хорошо себя чувствуешь? Что-то случилось на выставке, да?

«От этой женщины ничего не скроешь…», – подумал Питер со смесью раздражения и странной гордости за свою жену. Может, эта способность выработалась за время работы в Нью-Йорке?

– Нет, в музее всё прошло хорошо, – соврал он. – Управляющий узнал меня, даже не пришлось рассказывать про картины. Мы побеседовали, выпили кофе… – Пит сделал вид, что припоминает что-то важное и задумчиво произнёс: – Кажется, от него у меня крутит живот…

– Боже мой, Питер, у тебя же больной желудок! – Кэндис прижала руки к груди и жалостливо посмотрела на него. – Сильно болит?

– Нет, дорогая, не сильно. Почти прошло…

Он отложил вилку и глотнул минеральной воды.

– День сегодня пасмурный. Настроения совсем нет, но ты не беспокойся, я…

– Прошу прощения, миссис Уильямс? – деликатно прервал их общение официант. – Вас к телефону. Звонок из компании «Уоллес Реалти Менеджмент».

– Питер, сможешь меня подождать, пожалуйста? Видимо, нештатная ситуация или какая-нибудь важная шишка оставила большой заказ. Я скоро вернусь, а ты пока возьми себе кофе или что-нибудь другое…

Оставив на столике свой изящный кошелёк, обложка которого была выполнена в строгом стиле «брест-воллет», Кэндис подмигнула мужу и направилась к барной стойке.

– Вам кофе, сэр? – услужливо спросил официант.