Vremena goda

— Я потом прочту. Всё подряд, и это тоже. А в конверте что?

Ответ поразил:

«Твой счастливый корабль».

— Откуда вы знаете?! — воскликнула Вера.

А потом вспомнила: последний раз со Славой они разговаривали здесь, в палате. Берзин тогда впервые произнес эти слова. Но как Мадам догадалась, что Вера решит использовать название «Счастливый корабль» для своего будущего мезона?

Мадам хотела сказать что-то еще.

«Изучи. Исполни. Все перепрячь. Чтоб раньше времени никто».

И, после минутного перерыва: «Больше не могу. Устала. Прощай».

— Конечно-конечно, отдыхайте, — сказала Вера, подумав, что последнее слово у Мадам было лишним. — Ни о чем не беспокойтесь. Раз вы не хотите, я никому пока о вас говорить не буду. Внимательно прочту ваши записи. И завтра мы поговорим.

Ответа не было. Наверное, измученная беседой старуха уснула.

Вера взяла конверт и мешочек, закрыла тайник, подвинула шкаф на место.

Невероятное происшествие так ее разволновало, что в затылке началось предостерегающее потикивание.

В коридоре ей встретился Шарпантье. Он сегодня был какой-то взъерошенный, непохожий на себя. Выпил, что ли? Средь бела дня? Странно.

— Сердобольная Вероника всё ходит любоваться на овощную грядку, — сказал он с кривой ухмылкой. — Беда современной медицины в том, что она никак не дает человеку спокойно умереть. Будь моя воля, я и бедную Мадам, и всех остальных «овощей» из нашего КАНТУ отпустил бы на свободу. Всё равно это не жизнь! Стоит ли тратить столько средств на поддержание тлеющего огонька в бессмысленном куске мяса? В мире столько болезней, несчастных случаев, катастроф! Постоянно гибнут люди, которых можно было бы спасти! Кто-то умирает, потому что нет денег на операцию. Другому не могут вовремя трансплантировать жизненно важный орган. А мы тратим время, деньги и силы на возню с такими, как Мадам! В тысячу раз милосердней было бы взять и по-тихому придушить ее подушкой! Да не сейчас, а пятнадцать лет назад. Что за ценность в такой с позволения сказать жизни?

«Эк его сегодня разобрало, — подумала Вера. — Философ! Не тебе решать, чья жизнь имеет ценность, а чья не имеет. Если в тетради у Мадам найдется что-нибудь важное для науки, это будет значить, что от „овоща“ больше проку, чем от всех нас вместе взятых».

— Мы с вами врачи, — сказала она сухо. — Наша работа — сохранять людям жизнь, а остальное не нашего ума дела.

Невежливо, конечно, по отношению к старшему. Но жалко было сейчас тратить время на пустую болтовню.

Первые же двадцать страниц, то есть вступление с перечислением поставленных и реализованных задач, произвели на Веру столь сильное впечатление, что пришлось остановиться и перечитать их еще раз.

Неужели в тетради всё это есть? Если так, это действительно революция, которая перевернет всю медицинскую науку! И не только науку! Это, вероятно, изменит жизнь человечества!

Всё больше волнуясь, Вера отложила тетрадь. Она решила, что будет читать остаток дня и всю ночь. С полным погружением, ни на что не отрываясь. Для этого нужно, чтоб никто не докучал и не отвлекал.

Придется сделать кое-какие дела, и тогда она будет полностью свободна.

Навестить Ираиду Васильевну из шестого номера, старушка просила научить ее пользоваться электронной почтой.

Заглянуть к отцу Леониду, он хотел о чем-то поговорить.

А еще главная медсестра, вредина, прислала эсэмэску: что-то не так в рапортичке. Старой деве делать нечего, даже в воскресенье сидит на работе. Разговор может затянуться, но ничего не поделаешь… Если не придти, еще заявится сама.

Теперь Вера хорошо понимала, какая ценность у нее в руках. Понятно, почему Мадам велела перепрятать содержимое тайника. Да, оставлять такое без присмотра нельзя.

Но куда спрятать?

Она обошла комнаты в поисках подходящего места. Оно должно быть надежным, но легко доступным. И чтоб никто кроме самой Веры — ни горничная, ни какой-нибудь электрик, ни воришка (мало ли что) — не наткнулись, даже по случайности.

И такое место нашлось. Прямо идеальное, как на заказ.

Каминная труба!

Она залезла в камин, посветила фонариком. Чугунный крюк! Очень кстати. Наверное, в стародавние времена на него что-то подвешивали, чтобы нагреть на огне.

Тетрадь, конверт и мешочек Вера положила в обычную бумажную сумку из супермаркета, подвесила на крюк — вот и тайник. Сюда уж точно никто не сунется.

Когда-нибудь, после ее отъезда, следующий жилец, возможно, захочет разжечь огонь, а до того времени камин никому не понадобится.

Интересно, эта черная дыра выходит прямо наружу? В одну из тех труб, которые торчат на крыше?

Вера направила луч вверх. Сверху не пробивалось ни пятнышка света. Наверное, дымоход на чердаке делал изгиб.

Лохмотьями висела застарелая сажа, клочья паутины с дохлыми мотыльками, комья пыли. Жуть!

Вдруг во мраке вспыхнули две фосфоресцирующие точки, труба взорвалась пронзительным писком, и сверху, полоща серыми крыльями, упала ослепленная электричеством летучая мышь. Вереща от ужаса, он вцепилась коготками в мягкое, пышное, пружинящее — Верины волосы. Заметалась, забилась.