Времена не выбирают

Читая это, Август понял, что чувствует карточный шулер, пойманный с краплёной колодой. Небольшая любезность, которую он хотел оказать шведам в качестве аванса за некоторые их ответные шаги, рисковала обернуться политическим скандалом. Саксония формально всё ещё находилась в состоянии войны со Швецией, хотя вовсю шли переговоры о заключении мира. Да и русский посол князь Трубецкой наверняка изволит выразить недовольство своего государя по поводу недружественных шагов. Хотя…

Всё по своим местам должна расставить генеральная баталия, встреча Карла и Петра на поле сражения. Честно сказать, Август ставил на шведа, так как знал, на что способна его армия. Русские пока неплохо проявили себя в оборонительных сражениях и мелких стычках, однако нет у них опыта встречного боя. Посему заигрывания со шведами придётся продолжать. Ничего личного, это политика.

— Ваше величество! Ваше величество!

Ах, этот пройдоха Пфингстен… Что с ним? Запыхался? Он как будто бежал сюда со всех ног.

— Что там? — король отложил неприятное чтение в сторону.

— Гонец из России, ваше величество! — затараторил Пфингстен. — Поразительные новости! Царь Петер наголову разбил Карла Шведского в генеральной баталии у города Полтава!

— Вы не шутите? — густые брови короля поползли вверх.

— О, нет, ваше величество! Сведения совершенно точные, курьер загнал нескольких лошадей, дабы доставить послание раньше прочих! Даже русский посол пока не извещён, царский гонец с письмом ещё в пути! Полный разгром шведов, король снова пленён!

— Вот как, — Август задумался, не зная, радоваться новости или огорчаться: поражение шведов — это прекрасно, но усиление России в его планы не входило. — Что ж, подготовьте сегодняшней датой письмо от моего имени с подтверждением союзнических обязательств. Поздравления подождут официального извещения о победе. Русского посла, когда он испросит аудиенции, чтобы вручить оное, мы примем как самого дорогого друга… И, Пфингстен… позаботьтесь, чтобы тираж тех бездарных стишат про русских и реку Днепр был отовсюду изъят и уничтожен. Не стоит дразнить медведя, только что разорвавшего северного льва…

5

В восемнадцатом столетии самый скоростной транспорт — парусник. Правда, осень не лучшее время для морских путешествий по Балтийскому морю, но ехать сушей пока ещё было рискованно. В Польше до сих пор сандомирские конфедераты не могли выкинуть Лещинского из Варшавы, саксонцы не одолели оставшийся в стране корпус Стенбока. Что это означало, следовало спросить у тех, кто рискнул на свою голову путешествовать в тех краях. По крайней мере, у тех, кто остался после этого в живых. Потому только морем.