Время «Ч»

— Разрешите представиться. Начальник заставы майор Подлесный. Здравствуйте, Иван Петрович! — Они обменялись крепким рукопожатием. — Прошу на заставу. Посмотрите, как живут нынешние пограничники…

Пройдя увитое виноградной лозой крыльцо, они вошли в здание. Сахненко с удовольствием окинул взглядом холл: широкая ковровая дорожка, в нише — стройный ряд шинелей. Усмехнулся, заметив надпись «Заправься!», сделанную прямо на поверхности большого зеркала.

Сахненко и начальник заставы поднялись на второй этаж, заглянули в одно из спальных помещений; аккуратно заправленные кровати, возле каждой — коврик, белая табуретка.

Затем они прошли в комнату Боевой Славы — настоящий маленький музей. Сахненко рассматривал фотографии, сделанные фронтовыми корреспондентами, узнавал лица боевых друзей. Прикоснулся рукой к реликвиям, найденным молодыми воинами на местах былых сражений: поржавевшая каска, граненый русский штык, исковерканный взрывами пулемет «Максим» — не его ли? С удивлением увидел на стенде свой портрет — молодцеватый ефрейтор смотрел смело и немного даже дерзко, словно хотел сказать: «Что, Ваня, не узнаешь?»

— Иван Петрович, — прервал его раздумья офицер. — Давайте пройдем на пост технического наблюдения. Это недалеко… Поглядите, как мы несем службу.

Рядом с заставой стоял небольшой приземистый домик, прочно вросший в скалу цементом и бетоном. Над ним медленно кружилась продолговатая антенна.

По каменным ступеням они спустились вниз, открыли дверь — и сразу попали в полумрак большой комнаты, заставленной аппаратурой: таинственно мерцали розовые неоновые лампочки, светился экран локатора, гудели генераторы…

Сахненко сел в кресло оператора. Яркий луч описывал круг, и за ним, как по велению волшебной палочки, вспыхивали знакомые очертания берега, плывущие в море маленькие «утюжки» кораблей, зеленые барашки волн…

Возвращаясь на заставу, Сахненко взволнованно думал: «Да, вот она теперь какая — пограничная служба… Не пост наблюдения, а научная лаборатория!»

На крыльце их ждал дежурный.

— Весь свободный от службы личный состав собран для беседы! — радостно доложил он.

Сахненко вошел в зал и… оробел.

А солдаты смотрели на него внимательно, с любопытством. Они ждали, что расскажет им ветеран.

4

Пограничные заставы Крыма в течение многих суток сдерживали массированный натиск врага. Отходя к горам, они были отрезаны от основных сил армии. Отчаянно пробивались наши воины к Севастополю. Из пограничников, вышедших из окружения, был сформирован отдельный стрелковый полк. Командиром полка назначили майора Рубцова — он вывел из «кольца» самую большую группу пограничников.

Вблизи казарм морского училища Рубцов впервые обходил строй своего полка: худые, осунувшиеся лица, выгоревшие, прожженные огнем гимнастерки с зелеными петлицами, побуревшие от крови бинты на ранах… Казалось, что могут сделать эти люди против вооруженного до зубов, получившего свежее подкрепление врага? Но Рубцов знал: это были уже закаленные в войне солдаты, каждый из них стоил десятерых…

Маленький, коренастый Сахиенко стоял на левом фланге. Он сразу узнал Рубцова. До войны этот офицер служил в штабе войск округа и как-то на окружных соревнованиях по стрельбе вручал ему приз за первое место.

«Вспомнит он меня или нет?» — взволнованно думал Иван.

Рубцов прошел мимо, взгляд его был сосредоточенным, строгим. Неожиданно командир остановился, обернулся. Чуть заметная радость вспыхнула в его глазах.

— Сахненко? — глухо спросил он.

— Так точно, товарищ майор. — Пограничник сделал шаг вперед.

— Это хорошо, что ты здесь…

И все. Пошел дальше. Затем вернулся, встал на большой камень так, чтобы его видели и слышали все, и, громко, четко выговаривая каждое слово, стал говорить:

— Товарищи, нам поручено оборонять район Балаклавы. Хочу, чтобы вы знали правду: это один из самых тяжелых участков. Враг, не считаясь с потерями, рвется к Балаклавской бухте, стремясь захватить выгодную стоянку для своих кораблей и отсюда наносить удары по морским коммуникациям Севастополя…

Рубцов на какую-то секунду замолчал, затем чуть тише сказал:

— Не буду от вас скрывать: нас, пограничников, специально направили на этот участок… Командование верит, что мы выстоим.

Прибыв на рубеж обороны, Рубцов сразу оценил обстановку: противник овладел господствующими над местностью высотами. Когда он подтянет артиллерию, то на головы пограничников обрушится шквал снарядов и мин. А посему — первым делом нужно строить надежные укрепления. Дни и ночи пограничники долбили камень, прокладывали траншеи, ходы сообщения, сооружали блиндажи.

Вскоре фашисты начали штурм. Они пытались с ходу овладеть этим важным рубежом. Но пограничники выдержали первый удар, отбили все атаки врага. В те дни ствол пулемета Сахненко был раскален добела, краска пузырями вскипала на нем.