Читаем Время динозавров. Новая история древних ящеров полностью

Хотя все это происходило в западной части Северной Америки, другим частям света тоже пришлось несладко. Землетрясения, каменный дождь и ураганные ветры были не такими сильными в Южной Америке, где бродили кархародонтозавры и гигантские завроподы. То же относится и к европейским островам, которые были домом для странных румынских карликовых динозавров. Тем не менее и они столкнулись с землетрясениями, пожарами и перегревом, и многие погибли в те бурные пару часов, которые уничтожили большую часть животных Хелл-Крика. Однако в других местах было намного хуже. Большую часть Атлантического побережья исполосовали цунами высотой в две Эйфелевы башни, которые забросили тела плезиозавров и других морских рептилий далеко на сушу. Из вулканов в Индии потекли потоки лавы. А большой участок Центральной Америки и юга Северной Америки — в радиусе около 1000 км от полуострова Юкатан в современной Мексике — был начисто уничтожен. Испарился.

Вслед за утром пришел день, потом вечер, и ветер стих. Воздух постепенно остывал, и, хотя было еще несколько толчков, земля оставалась устойчивой и надежной. Лесные пожары постепенно затухали. Когда наконец наступила ночь и самый ужасный из дней закончился, многие — возможно, даже большая часть — динозавров по всему миру были мертвы.

Однако некоторые кое-как дотянули до следующего дня, следующей недели, следующего месяца, следующего года и даже следующего десятилетия. Это было непросто. Через несколько лет после этого страшного дня на Земле стало холодно и темно, потому что сажа и пыль задерживались в атмосфере и скрывали солнце. Вслед за темнотой пришел холод — «ядерная зима», в которой выживали только самые стойкие. К тому же в темноте не могут жить растения, ведь им нужен солнечный свет для фотосинтеза. Когда погибли растения, пищевые цепи обрушились как карточный домик, погубив многих животных, которые сумели выдержать холод. Нечто подобное случилось и в океанах, где смерть фотосинтезирующего планктона подкосила более крупный планктон и рыбу, питающуюся им, и, соответственно, гигантских рептилий на вершине пищевой пирамиды.

В конце концов солнце осветило земную поверхность, когда дожди вымыли из атмосферы сажу и пыль. Однако эти дожди были кислотными, они обожгли большую часть земли. И никакие дожди не могли поглотить примерно 10 трлн т углекислого газа, который попал в воздух вместе с сажей. Углекислый газ — штука неприятная, он задерживает тепло в атмосфере, и вскоре «ядерная зима» уступила место глобальному потеплению. Велась «война на истощение», которая добила динозавров, уцелевших после первоначального коктейля из землетрясений, серы и огня.

Через несколько сотен лет после того ужасного дня — максимум несколько тысяч лет — запад части Северной Америки представлял собой истерзанный постапокалиптический пейзаж. Разнообразная экосистема широких лесов, где звучал топот трицератопсов и раздавался царственный рык тираннозавра, теперь была тихой и пустой. То тут, то там странные ящерицы пробегали в кустах, в реках попадались крокодилы и черепахи, а млекопитающие размером с крысу иногда выглядывали из норок. Птицы еще летали вокруг и клевали семена, но все прочие динозавры исчезли.

Хелл-Крик превратился в Ад[7]

. Как и большая часть остального мира. То был конец Эпохи динозавров.

В тот день, когда меловой период шумно закончился и был подписан смертный приговор динозаврам, случилась катастрофа такого невообразимого масштаба, с каким, к счастью, человеческий род никогда не сталкивался. Комета или астероид — мы точно не знаем, что именно, — столкнулся с Землей и ударил туда, где сейчас расположен полуостров Юкатан в Мексике. Объект был около 10 км в диаметре, размером с Эверест. Вероятно, он двигался со скоростью около 108 000 км/ч, в 100 с лишним раз быстрее, чем реактивный лайнер. Когда он врезался в нашу планету, то ударил с силой более 100 трлн т тротила, почти 1 млрд ядерных бомб.

Объект пробил около 40 км земной коры и мантии, оставив кратер шириной более 160 км.

По сравнению с этим взрыв атомной бомбы просто новогодняя хлопушка. Это было не лучшее время для жизни.

Динозавры Хелл-Крика жили на расстоянии около 3500 км к северо-западу от эпицентра, если считать напрямик, по полету микрораптора. С поправкой на пару художественных допущений, они испытали бы череду ужасов, описанных выше. Их родичи в Нью-Мексико — южные версии тираннозавров, рогатые и утконосые динозавры, редкие североамериканские завроподы, чьи кости я собирал в течение многих лет полевых работ, — пострадали куда сильнее. Они находились всего в 2400 км от места удара. Чем ближе, тем хуже: световые и звуковые волны были быстрее, землетрясения — более суровыми, дождь из стекла и камней сильнее, а температура «духовки» выше. Все живое в радиусе 1000 км или около того от Юкатана мгновенно превратилось в призраков.

Перейти на страницу:

Все книги серии Книжные проекты Дмитрия Зимина

Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?
Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?

В течение большей части прошедшего столетия наука была чрезмерно осторожна и скептична в отношении интеллекта животных. Исследователи поведения животных либо не задумывались об их интеллекте, либо отвергали само это понятие. Большинство обходило эту тему стороной. Но времена меняются. Не проходит и недели, как появляются новые сообщения о сложности познавательных процессов у животных, часто сопровождающиеся видеоматериалами в Интернете в качестве подтверждения.Какие способы коммуникации практикуют животные и есть ли у них подобие речи? Могут ли животные узнавать себя в зеркале? Свойственны ли животным дружба и душевная привязанность? Ведут ли они войны и мирные переговоры? В книге читатели узнают ответы на эти вопросы, а также, например, что крысы могут сожалеть о принятых ими решениях, воро́ны изготавливают инструменты, осьминоги узнают человеческие лица, а специальные нейроны позволяют обезьянам учиться на ошибках друг друга. Ученые открыто говорят о культуре животных, их способности к сопереживанию и дружбе. Запретных тем больше не существует, в том числе и в области разума, который раньше считался исключительной принадлежностью человека.Автор рассказывает об истории этологии, о жестоких спорах с бихевиористами, а главное — об огромной экспериментальной работе и наблюдениях за естественным поведением животных. Анализируя пути становления мыслительных процессов в ходе эволюционной истории различных видов, Франс де Вааль убедительно показывает, что человек в этом ряду — лишь одно из многих мыслящих существ.* * *Эта книга издана в рамках программы «Книжные проекты Дмитрия Зимина» и продолжает серию «Библиотека фонда «Династия». Дмитрий Борисович Зимин — основатель компании «Вымпелком» (Beeline), фонда некоммерческих программ «Династия» и фонда «Московское время».Программа «Книжные проекты Дмитрия Зимина» объединяет три проекта, хорошо знакомые читательской аудитории: издание научно-популярных переводных книг «Библиотека фонда «Династия», издательское направление фонда «Московское время» и премию в области русскоязычной научно-популярной литературы «Просветитель».

Франс де Вааль

Биология, биофизика, биохимия / Педагогика / Образование и наука
Скептик. Рациональный взгляд на мир
Скептик. Рациональный взгляд на мир

Идея писать о науке для широкой публики возникла у Шермера после прочтения статей эволюционного биолога и палеонтолога Стивена Гулда, который считал, что «захватывающая действительность природы не должна исключаться из сферы литературных усилий».В книге 75 увлекательных и остроумных статей, из которых читатель узнает о проницательности Дарвина, о том, чем голые факты отличаются от научных, о том, почему высадка американцев на Луну все-таки состоялась, отчего умные люди верят в глупости и даже образование их не спасает, и почему вода из-под крана ничуть не хуже той, что в бутылках.Наука, скептицизм, инопланетяне и НЛО, альтернативная медицина, человеческая природа и эволюция – это далеко не весь перечень тем, о которых написал главный американский скептик. Майкл Шермер призывает читателя сохранять рациональный взгляд на мир, учит анализировать факты и скептически относиться ко всему, что кажется очевидным.

Майкл Брант Шермер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов

Эта книга — воспоминания о более чем двадцати годах знакомства известного приматолога Роберта Сапольски с Восточной Африкой. Будучи совсем еще молодым ученым, автор впервые приехал в заповедник в Кении с намерением проверить на диких павианах свои догадки о природе стресса у людей, что не удивительно, учитывая, насколько похожи приматы на людей в своих биологических и психологических реакциях. Собственно, и себя самого Сапольски не отделяет от своих подопечных — подопытных животных, что очевидно уже из названия книги. И это придает повествованию особое обаяние и мощь. Вместе с автором, давшим своим любимцам библейские имена, мы узнаем об их жизни, страданиях, любви, соперничестве, борьбе за власть, болезнях и смерти. Не менее яркие персонажи книги — местные жители: фермеры, егеря, мелкие начальники и простые работяги. За два десятилетия в Африке Сапольски переживает и собственные опасные приключения, и трагедии друзей, и смены политических режимов — и пишет об этом так, что чувствуешь себя почти участником событий.

Роберт Сапольски

Биографии и Мемуары / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги

12 недель в году
12 недель в году

Многие из нас четко знают, чего хотят. Это отражается в наших планах – как личных, так и планах компаний. Проблема чаще всего заключается не в планировании, а в исполнении запланированного. Для уменьшения разрыва между тем, что мы хотели бы делать, и тем, что мы делаем, авторы предлагают свою концепцию «года, состоящего из 12 недель».Люди и компании мыслят в рамках календарного года. Новый год – важная психологическая отметка, от которой мы привыкли отталкиваться, ставя себе новые цели. Но 12 месяцев – не самый эффективный горизонт планирования: нам кажется, что впереди много времени, и в результате мы откладываем действия на потом. Сохранить мотивацию и действовать решительнее можно, мысля в рамках 12-недельного цикла планирования. Эта система проверена спортсменами мирового уровня и многими компаниями. Она поможет тем, кто хочет быть эффективным во всем, что делает.На русском языке публикуется впервые.

Брайан Моран , Майкл Леннингтон

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
История математики. От счетных палочек до бессчетных вселенных
История математики. От счетных палочек до бессчетных вселенных

Эта книга, по словам самого автора, — «путешествие во времени от вавилонских "шестидесятников" до фракталов и размытой логики». Таких «от… и до…» в «Истории математики» много. От загадочных счетных палочек первобытных людей до первого «калькулятора» — абака. От древневавилонской системы счисления до первых практических карт. От древнегреческих астрономов до живописцев Средневековья. От иллюстрированных средневековых трактатов до «математического» сюрреализма двадцатого века…Но книга рассказывает не только об истории науки. Читатель узнает немало интересного о взлетах и падениях древних цивилизаций, о современной астрономии, об искусстве шифрования и уловках взломщиков кодов, о военной стратегии, навигации и, конечно же, о современном искусстве, непременно включающем в себя компьютерную графику и непостижимые фрактальные узоры.

Ричард Манкевич

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Математика / Научпоп / Образование и наука / Документальное