Время для звезд

Ее речь была похожа на трели флейты, играющей похоронный марш. И все же участь черверотых не показалась мне чересчур печальной. Я догадался, что означает приговор; по-вегански Мамми объясняла даже понятнее, чем по-английски. Если повернуть плоскую фигуру вокруг оси, лежащей в этой плоскости, фигура исчезнет. Она перестанет существовать в этой плоскости и не сможет на нее вернуться; мистер А. Квадрат из Флатландии[19] навсегда утратит с ней связь.

Но она не будет уничтожена, а просто окажется в другом месте. Мне пришло в голову, что черверотые легко отделались. Я был почти уверен, что их планету или взорвут (а в том, что Федерация Трех Галактик на такое способна, сомневаться не приходилось), или подвергнут не менее ужасной каре. Выходило же, что черверотых изгнали из общины. Они никогда не смогут вернуться – ведь измерений неисчислимое множество, – однако им не причинят вреда, от них просто избавятся.

Но Мамми говорила так, будто против воли участвовала в повешении.

Пришлось спросить, в чем причина.

Ты не понимаешь, милый Кип, – они ведь не возьмут с собой свою звезду.

– Ой… – Это все, что я смог выдавить.

Чибис изменилась в лице.

Звезда – источник жизни. Планеты – только ее вместилища. Отсеките звезду – и планета начнет остывать. Необратимо.

Как скоро замерзнет воздух? Сколько часов или дней до абсолютного нуля? Я содрогнулся и покрылся мурашками. Хуже, чем на Плутоне…

– Мамми? А когда это сделают?

Совесть говорила, что я обязан был выступить, что даже черверотые не заслуживают такого. Взорвите их, расстреляйте – но не замораживайте!

Это уже сделано, пропела она так же скорбно.

– Что?

Исполнитель только ждал приговора. Тот приводится в исполнение немедленно. Планету повернули еще до того, как я подошла к вам. Так лучше.

Я сглотнул и услышал, как отозвалось в моем мозгу: «Что делаешь, делай скорее…»[20]

Не думайте больше об этом, быстро проговорила Мамми. Теперь вам понадобится все ваше мужество!

– Почему? Что нас ждет, Мамми?

В любой момент вас призовут на суд.

Я так и застыл, молча глядя на нее, – я-то думал, что все закончилось. Чибис осунулась и побледнела, но не заплакала. Она облизнула губы и тихо спросила:

– Ты пойдешь с нами, Мамми?

Дети мои! Я не могу. Вы должны сами пройти через это.

У меня прорезался голос:

– Но за что нас судить? Мы никому не причинили зла. Мы не сделали ничего плохого.

Не вы лично. Судят вашу расу. Вы – ее представители.

Чибис посмотрела на меня – и я испытал прилив трагической гордости оттого, что в решающую минуту она повернулась не к Мамми, а ко мне, человеческому существу.

Я знал, что она думает о том же, что и я: о корабле, висящем рядом с Землей и в то же время за триллионы миль от нее, в каком-нибудь кармане, складке пространства, куда не достанет ни один радар.

Земля, зеленая и золотая, прекрасная и удивительная, нежится в ласковом свете Солнца…

Бесцветный голос – и нет Солнца.

Нет звезд.

Рванется осиротевшая Луна и продолжит свое вращение вокруг Солнца надгробной плитой на могиле людских надежд. На Лунной базе, в Луна-Сити и на станции Томбо протянут последние недели или даже месяцы несколько человек, единственные выжившие люди. Потом и они умрут – если не от удушья, то от горя и одиночества.

– Кип, она не взаправду! – резко произнесла Чибис. – Ну скажи, что нет!

Я хрипло произнес:

– Мамми, исполнители уже ждут?

Она не ответила мне. Она ответила Чибис:

Это взаправду, доченька. Но не пугайся. Прежде чем везти вас сюда, я добилась обещания. Если дело повернется против вашей расы, вы двое улетите со мной и доживете свою короткую жизнь в моем доме. Так что вставайте и говорите правду… и не бойтесь.

Бесцветный голос проник в закрытое пространство:

– Люди призываются к ответу.

Глава 11

Мы шли по бескрайнему залу. С каждым шагом все сильнее меня пробирал страх. Чибис была рядом; ради нее я еще как-то крепился. И все же это походило на кошмар, когда снится, что ты на площади без штанов. Чибис цеплялась за руку и прижимала к себе Мадам Помпадур. Я пожалел, что на мне нет Оскара, – в нем я не казался бы себе козявкой под микроскопом.

В последнюю минуту Мамми положила ладонь мне на лоб и гипнотически впилась в глаза. Я оттолкнул ее руку и отвел взгляд.

– Нет, – сказал я ей. – Никакой подготовки! Не надо… Знаю, ты хочешь как лучше, но… пойду без наркоза. Спасибо.