Время доверять

Дома никого не было. Он снял верхнюю одежду и прошёл к себе в комнату. Всё было незнакомо. Там, где раньше стоял диван — теперь на тумбочке возвышается телевизор. Книжный шкаф передвинулся к окну, а рядом с ним торшер, который ранее стоял при входе. В помещении витал незнакомый запах. На всякий случай Антон заглянул на кухню — там всё было на своих местах. Отлегло — жена снова затеяла перестановку. Ну что поделать, если ей нечем заняться! Сама двигает шкафы, прибивает на стены картины. Может, так и должно быть? Самки всегда устраивают гнёзда под себя.

Что ему до уюта в квартире? Главное, добыть денег, чтобы дети были сыты и одеты. Антон подумал, что никогда не нуждался в комфорте. Было бы где приклонить голову и закрыть глаза. Казалось странным, что жена после перестановок всегда ждала от него одобрения и благодарности. Молча, следовала позади, ожидая выражения восторга. А он не понимал — чего она хочет? Или, скорее, понимал, но говорить не хотел — не видел в этом необходимости. После работы заходил на кухню, ел, затем шёл отдыхать. И совершенно не обращал внимания, что сервант стоит не в том углу, где раньше. Какая была разница, если завтра снова вставать идти на службу, лазить по подвалам и чердакам, сидеть в засадах, видеть слёзы потерпевших. И когда вернёшься домой — неизвестно.

Антон сел на диван и закрыл глаза. Через некоторое время сквозь дремоту услышал, как в замке поворачивается ключ. Пришла жена.

Марина, как всегда, была очаровательна. В короткой искусственной шубке, шерстяной шапочке и замшевых сапожках.

Антону показалось, что эту шубку он ещё не видел, решил проявить наблюдательность:

— С обновкой тебя! — улыбнулся, не вставая.

Марина удивлённо осмотрела себя в зеркало.

Вспомнив, горько усмехнулась. Подошла к Антону и, наклонившись, поцеловала в губы:

— Это я свою шубу обрезала. Мне кажется, так лучше!

— Ясно, — сконфузился он. Жена частенько перешивала одежду, комбинировала с чем-то старым. Получалось неплохо. Пошутил: — Может, тебе пойти работать в ателье по пошиву одежды?

Марина вздохнула — шутка была старая. Везде сокращение, народ бедствует, хорошие вещи на прилавках редкость. Наверно, от этой неустроенности и проявлялись дизайнерские способности у женщин. Спросила:

— Есть будешь?

Она никогда не интересовалась, где он был и когда снова уйдет. Как-то в самом начале службы, увидела его с женщиной, выходящим из гостиницы. Внутри всё всколыхнулось — неужели, как он мог!? Их взгляды встретились. Антон был точно чужой. Какое-то внутреннее чутьё подсказало ей пройти мимо. Это действие оказалось верным.

Позже выяснилось, что муж участвовал в операции по задержанию очередной банды, и женщина являлась связной. Всё могло пойти насмарку.

Позже, встречаясь на праздниках с жёнами коллег Антона, она убедилась, что поступила правильно. Но немногие супруги могли вынести постоянное отсутствие мужей, ночные вызовы, командировки — ревновали и выгоняли суженых. Те жили в кабинетах, потом перебирались в общежития.

Марина верила, бывало, через силу. Ругала себя, в душе называла «дурой». Но как только Антон появлялся дома, все огорчения забывала, ластилась, старалась угодить. Вспоминались давние слова, сильно тронувшие душу: «время доверять, только так можно выжить, время доверять…»

Антон ел с удовольствием, попросил добавки. Марина была рада — значит, не шарился по чужим кухням. Вспомнила:

— Звонили с работы, искали тебя, — произнесла как бы ненароком, доливая в тарелку щи.

Антон насторожился:

— С какой работы?

— Сказали — с Литейного, — Марина сделала безразличный вид, стала нарезать хлеб. Внимательно наблюдая за мужем.

— Хорошо, — спокойно отозвался тот и продолжил есть. Хотел солгать, что доделывал здесь дела, но подумал — чем меньше слов, тем проще выкручиваться.

Скоро пришла мать. Переодеваясь, внимательно глядела на Антона:

— Явился, не запылился… Может, тебе подушку с собой возить? — глядела на Марину, качала головой.

— Ну что ты, мама, — защищала та, — Антон в командировке был, убийц ловил.

— Такой же ловец, как и его отец… — цедила она в рифму, направляясь к себе.

Скоро пришли со школы сыновья и очень обрадовались, что папа дома. Стали приставать с вопросами и рассказами о происшествиях на улице, городских сплетнях.

— Сначала — уроки! — строго сказал Антон. Общаться после!

Из головы не уходила Алла. Как там она? Правильно ли он себя повёл — бросил её больную. Какая-то странная истерика. Что, если ей придёт в голову ему изменить? В общежитии много молодых парней…

От этой мысли кинуло в жар.

Он чувствовал, что Марина искоса посматривает на него, словно что-то знает или видела. Он пытался казаться естественным. Но это плохо получалось. Чувствовал, что за случившийся загул он забыл, каким был, и каждое движение, словно окуляр бинокля, надо было настраивать заново, сравнивать с прошлым. Легче просто прикинуться уставшим. Мысли снова возвращались к Алле, наркотикам, прощальной ругани.

— У тебя всё в порядке? В командировке ничего не случилось? — Марина села рядом на диван, обняла. Положила голову Антону на плечо.