Время и боги. Дочь короля Эльфландии

Толдиз, Мондат, Аризим – все это Глубинные земли; часовые, расставленные вдоль их границ, моря не видят. Далее, к востоку, простирается пустыня, где от века не ступала нога человека; она желтая, куда ни кинь взгляд, и тут и там темнеют тени камней; в ней нежится Смерть, словно леопард под солнцем. Земли эти с юга ограждены магией, с запада – горами, а на севере – ревом и гневом Полярного ветра. Словно необъятная стена, воздвиглись западные горы. Они возникают из туманной дали и снова теряются в дали, и называется этот кряж Полтарниз, Глядящий на Океан. К северу алые скалы, отполированные и гладкие, где не встретишь ни травинки, ни даже мха, доходят до самых пределов Полярного ветра, а далее ничего нет, кроме гула его ярости. В Глубинных землях царит мир, и прекрасны тамошние города, и не враждуют они между собою, но живут в тиши и благодати. И враг у них только один – время, ибо жажда и мор греются под солнцем в самом сердце пустыни и не заглядывают в Глубинные земли. А призраки и вурдалаки, что бродят тропами ночи, не в силах проникнуть за магический пояс, ограждающий земли с юга. Тамошние благодатные города невелики; там все друг друга знают и, встречаясь на улицах, благословляют друг друга по имени. В каждом городе есть широкая зеленая дорога, которая выходит из какой-нибудь долины, либо из леса, либо от холмов, и петляет по городу между домами, пересекая улицы; люди по ней не ходят, но каждый год в назначенное время по ней от цветущих лугов шествует Весна, и по велению ее на зеленой дороге распускаются анемоны – и все юные радости нехоженых лесных чащ, или глубоких, потаенных долин, или победоносных холмов, что гордо вознесли главу свою вдали от городов.

Порою по этой дороге проходят пастухи или возчики – те, что явились в город, преодолев заоблачные хребты, и горожане им не препятствуют, ибо есть поступь, что нарушает покой травы, а есть и такая, что не нарушает, и каждый в сердце своем знает, каков его шаг. А на залитых солнцем просторах полей и лугов и в сумрачных пределах низин, вдали от музыки городов и городского танца, рождается музыка деревни – и оживляет деревенские пляски. Ласковым, близким и родным кажется людям солнце, и солнце к ним милостиво и холит их молодые лозы, так что и люди добры к маленьким обитателям лесов и чтят слухи о фейри и легенды былого. Когда же огни какого-нибудь далекого городка вспыхивают у горизонта лучистой точкой и приветные золотые окна хуторов, мерцая, глядят в темноту, тогда древний и священный дух Романтики, завернувшись в плащ до самых глаз, спускается с лесистых холмов и пробуждает к танцу темные тени, и шлет лесных обитателей на ночной промысел, и в единый миг зажигает в своей травяной беседке лампаду крохотного светлячка, и смолкают сумеречные земли, и в тишине этой с далеких холмов доносится чуть слышный перезвон лютни. В целом мире не найдется страны более счастливой и процветающей, нежели королевства Толдиз, Мондат и Аризим.

Из этих трех маленьких королевств, именуемых Глубинные земли, то и дело уходили прочь юноши. Уходили они один за одним, и никто не знал почему, – знали только, что пробуждалась в них тоска по Морю. О тоске этой они почти не говорили: юноша обычно замолкал на несколько дней, а затем однажды утром на рассвете покидал дом, и медленно взбирался по крутому склону хребта Полтарниз, и, добравшись до вершины, оказывался по другую сторону гор, и не возвращался более. Иные оставались в Глубинных землях и со временем старились, однако из тех, кто поднимался на кряж Полтарниз с незапамятных времен, не возвратился ни один. Многие из восходивших на Полтарниз клялись вернуться. Однажды король отослал всех своих придворных, одного за другим, дабы они разгадали ему эту тайну, и следом отправился сам; никто из них не пришел назад.

Дух Романтики спускается с лесистых холмов