Время изоляции, 1951–2000 гг.

Описывая Соловки, описывая Беломорканал, Солженицын замечательно разоблачает роль Горького, агитатора за эту переплавку, за подневольный труд, называет книгу о Беломорканале первой книгой, воспевавшей рабский труд. Конечно, он здесь хватает через край, потому что среди создававших эту книгу были и Зощенко, и Ильф с Петровым – приличные люди туда поехали. Но для Солженицына конформизма нет. Он его ненавидит, для него это смертный грех. И всех, кто пытается приноровиться к мерзости, он ненавидит радикально, страшно

. Это, кстати говоря, ничуть не противоречит его статьям про образованщину, про наших плюралистов, потому что для него всё это люди, которые сосуществуют с палаческим государством, а с ним нельзя сосуществовать. Вот об этом и написан «Архипелаг ГУЛАГ».

У Солженицына была своя программа-минимум для обывателя: ну хорошо, ты не можешь бороться, но ты хотя бы не участвуй. Жить не по лжи? – но ты хотя бы не ходи на собрания, хотя бы не поднимай руки. Сгоняют тебя на митинг – не ходи на митинг. Но и эту программу-минимум люди не способны выполнить, поэтому в известном смысле «Архипелаг ГУЛАГ» – это метафора всей страны. Потому что есть малая зона и есть большая зона, в которой сидят все.

Эта книга Солженицына исполнена азарта борьбы и глубочайшего презрения ко всем, кто этого азарта не понимает. Потому что человек, который не сопротивляется, для Солженицына просто неинтересен. Он, продолжая ленинскую терминологию, – холуй и хам. Вот это в солженицынской книге очень сильно.

Я уж не говорю о том, что «Архипелаг ГУЛАГ», об этом из всех, по-моему, говорил только замечательный историк Дмитрий Юрасов, – книга поразительная по плотности изложения и по гибкости и точности языка. Её писал математик, а Солженицын именно математик по образованию, долгое время преподававший, Солженицын – человек, который умеет компактно уложить огромный материал в эти шесть красных томов, но при этом он ни на секунду не теряет объективности и увлекательности изложения. Страшно сказать, но «Архипелаг ГУЛАГ» – увлекательная книга. Она написана об очень страшных вещах. Почему она увлекательна? Потому что там есть герои, которые на протяжении своей жизни умудрялись что-то этому противопоставить. Почему невыносимо читать «Хатынскую повесть» Адамовича? Потому что это мирные люди, они не сопротивляются. И так же невозможно читать «Блокадную книгу». Любые фронтовые мемуары читать легче, потому что там в руках у людей хоть что-то. Адамович всё время подчёркивает: мы в руках слепой силы, мы ничего не можем сделать. А вот «Архипелаг ГУЛАГ» – это о людях, которые могут что-то сделать. Поэтому ключевые главы там, например, «40 дней Кенгира», «История лагерного восстания», о людях, которые не смирились. Это для Солженицына самое главное. «Архипелаг ГУЛАГ» – это довольно, как это ни ужасно звучит, оптимистическое чтение. Оно исполнено молодого бунтарского презрения к покорности. Это то, о чём Солженицын писал в стихах: «На тело мне, на кости мне / спускается спокойствие, / Спокойствие ведомых под обух». В «ГУЛАГЕ» нет этого спокойствия. Это книга, которая вся пронизана зудом сопротивления. И чтение её очень мотивирует, потому что, прочитав эту книгу, невозможно уже смиряться с таким положением дел.