Время мира

И так — с самого начала своей истории. Историки удивляются первым подвигам Генуи на море против мусульманского мира или же числу ее галер в XIII в. в сражениях с Пизой или с Венецией²⁹². Но ведь в нужный момент на тесные военные корабли грузилось все активное население Генуи. Весь город мобилизовывался. Точно так же она очень рано, обладая несметной массой денег, обратит к своей выгоде драгоценные продукты — перец, пряности, шелк, золото, серебро; издали взломает двери и вклинится в кругообороты. Взгляните на победоносное водворение генуэзцев в Константинополе Палеологов (1261 г.) и на необузданные авантюры, в которые они тогда пустились на Черном море²⁹³. Венеция последовала за ними, но запоздала. Два десятка лет спустя прибрала к рукам Сицилию после Сицилийской вечерни^*BH (1283 г.)²⁹⁴

. Флоренция приняла сторону анжуйцев, Генуя — арагонцев. Последние восторжествовали, вместе с ними восторжествовала и она. Но нужны пыл и эрудиция Кармело Трасселли, чтобы рассказать о тех днях, о проворстве, с каким генуэзцы обосновывались на Сицилии²⁹⁵. То, что они изгнали прочих «капиталистов», луккских и флорентийских, или по меньшей мере оттеснили их, что они устроились в Палермо не слишком далеко от гавани, а следовательно, и от Пьяцца Марина²⁹⁶; что они ссужали деньги вице-королям и крупным сеньерам, — все это довольно банально. Что менее обыденно, так это захват (у самого источника) экспорта сицилийского зерна, в то время как зерно это было необходимо для лежащего против острова африканского побережья мусульманского мира, где голод в ту пору был эндемичен, и получение в обмен на зерно золотого песка из Туниса или из Триполи, поступавшего сюда из глубин Тропической Африки. Так что отнюдь не случайно группы сеньериальных владений, которые Дориа покупали на Сицилии, были землями, производившими пшеницу и располагавшимися по главной оси, проходящей от Палермо до Агридженто²⁹⁷. Когда каталонские купцы попробовали выставить генуэзцев, было уже слишком поздно. К тому же именно генуэзцы организовали производство сицилийского сахара²⁹⁸

. И опять-таки генуэзцы, опираясь на Мессину, будут господствовать на сицилийском и калабрийском шелковом рынке²⁹⁹. В начале XVIII в. генуэзские купцы и лавочники все еще пребывали на острове и все еще были заинтересованы в зерне и шелке³⁰⁰. Они даже соглашались при дефицитном балансе своих дел отправить на Сицилию «изрядные суммы в дженовино (génovines

), монетах из очень чистого серебра, «имеющих в Италии весьма большой спрос». Устарис удивлялся напрасно: терять с одной стороны, дабы выгадать больше с другой, — то был принцип, который Генуя практиковала всегда.

В XIII и XIV вв., невзирая на конкуренцию Венеции, а иной раз и благодаря ей, Генуя проникала повсюду в европейском мире-экономике, опережая других, оттесняя их. До наступления XIV в. она, опираясь на свою базу на Хиосе, разрабатывала месторождения квасцов в Фокее и торговала на Черном море; она посылала свои караки вплоть до Брюгге и Англии³⁰¹. В XV–XVI вв. она мало-помалу потеряла Восток: в 1475 г. турки захватили Кафу, в 1566 г. — Хиос, но генуэзцы с начала XV в., следовательно намного раньше, обосновались в Северной Африке³⁰², в Севилье³⁰³, Лисабоне³⁰⁴

, Брюгге; затем они окажутся в Антверпене. Не Кастилия выиграла Америку в лотерею, а Христофор Колумб. И вплоть до 1568 г. именно генуэзские купцы в Севилье финансировали медленно текущий обмен между Испанией и Америкой³⁰⁵. В 1557 г. перед ними открылось огромное дело, за которым они следили: денежные авансы правительству Филиппа II³⁰⁶. Они ухватились за эту возможность. И тогда началась новая ипостась их истории — Век генуэзцев.

Генуя незаметно господствует над Европой

Генуя, считавшаяся после кьоджийской неудачи «второй» и остававшаяся ею на протяжении XIV и XV вв., в 50—70-е годы XVI в. становится, таким образом, «первой» и остается таковой до периода 20—30-х годов века XVII³⁰⁷. Такая хронология остается неопределенной в том, что касается ее начальных отметок, из-за того, что сохранялось или казалось, что сохраняется, первенство Антверпена; а в том, что касается ее заключительного этапа — из-за того, что с 1585 г. наметился подъем Амстердама. Но главным образом потому, что с начала и до конца царствование Генуи проходило под знаком величайшей скрытности. Если я не слишком ошибаюсь в своем сравнении, то было нечто такое, что, при прочих равных, сегодня было бы сродни роли базельского Банка международных расчетов.