Время муссонов. Часть 3

И самое главное, Том был его теневым банкиром, но таким, которому безразличны денежные финансы клиента. Он вёл его счета по криптовалюте, которых накопилось достаточно, чтобы забыть о приключениях до конца жизни. И хотя время отсутствия Джеральда и давала ему призрачный шанс, который иногда, но посещал его голову, но ранее полученный опыт и личное уважение не позволили ему обманывать Грека.

Самые тяжёлые дни для Тома наступили в тот самый момент, когда он узнал об его аресте. Не будучи специалистом в области юриспруденции, он изучил материалы, по которым Грек был отправлен в исправительное учреждение, и понял, что дело не чисто. Точнее не совсем чисто. Но если быть до конца откровенным, оно было настолько нечистым, что казалось грязным на столько, что унитаз в гетто был образцом чистоты. Хотя, в чем разница, Том не понимал до сих пор, но знал что сейчас Греку нужна его помощь. И он сделал все возможное, что мог, скрашивая тому жизнь в тюрьме настолько существенно, что даже тюремное начальство не понимало, как такому заключённому по статье распространения наркотиков, удаётся найти общий язык с самыми опасными преступниками, сидящими рядом.

Том нашёл способ оплачивать жизнь Грека в зоне самым примитивным способом. Он тупо платил криминальным группировкам криптовалюту чтобы те даже близко не подходили к нему, даже на расстояние плевка. Для этого ему пришлось применить все свои навыки, которыми он обладал сверх меры.

Для начала он вычислил группировку латинос. Узнал количество бойцов и самое главное, источники их благополучия. Вышел на координатора и предложил за один день, когда латиносы не будут видеть Грека (например, закрывать глаза при его появлении) он будет оплачивать тысячу баксов. Для них – безумная сумма.

Затем выявил белую масть или нациков. Его предложение почитателями крестов было принято раньше, чем он успел закончить предложение. То-же относилось и к черным братьям. Годовые расходы, даже при таком раскладе, не превышали миллиона баксов, при том, что Том на бирже зарабатывал такие суммы за день.

И он всегда помнил заветы Джеральда, что преступники, где бы не находились, захотят получить ещё больше, чем ты предложишь. Как только вычислят твои слабые точки. Чтобы этого не произошло, он нанял для переговоров с ними бывшего полицейского, рассчитавшись с ним по ставке превышающим его годовую пенсию в несколько раз. И все стороны остались довольны друг-другом.

Кроме Джеральда Бака. Но он о том не знал.

Джеральд Бак по прозвищу Грек.

Для начала Греку следовало разобраться с приговором, который был непривычно суров. Иначе говоря, вообще не соответствовал. Он не был виновен. И чтобы доказать обратное ему следовало вновь пройти все круги Дантова ада. Но об этом не знала Джетта, оставшаяся за спиной, когда он ответил отказом на её вопрос. Он чувствовал, что она надеялась, что когда-нибудь он появится в проёме её квартиры, как божий дух. Что ж, она не первая женщина, которая ошибалась в людях.

Из сотен грехов, в которых его обвинили, даже прелюбодеяние, было ложью. Шитое белыми нитками, но стежков так и не рассмотрел судья, уголовное дело напоминало мираж. Мнимый объект без контуров и плоти. Из фильмов он знал, что правда всегда побеждает ложь. Но факты, тщательно подтасованные, говорили об обратном. И глубоко в душе он был благодарен Тому за то, что в тюрьме ему не пустили кровь. Не так чтобы он этого боялся, скорее сохранял себя для более важных дел, которыми планировал заняться сразу за воротами зоны. На маленькие хитрости поляка он давно махнул рукой. Что ж, если тот считает, что поддержка Тома ему помогла, значит так тому и быть. Но именно сейчас ему не хотелось об этом думать, и он, выйдя на дорогу, переключился на созерцание окрестностей.

Летнее утро встретило его появление на улице, как троянцы архиерейское войско. Многочисленные прохожие спешили на работу, порой тыкаясь в него потными телами, поэтому человека, идущего за ним он заметил только тогда, когда вывалился из общего потока в узкий проулок, ведущий, сквозь дома, на другую улицу. Скользнув по витражу, его фигура мгновенно исчезла, как заяц в цилиндре факира, но ему удалось встретиться с его глазами, вспыхнувшими зажжённой свечой. И они ему не понравились.

Джетта снимала квартиру в центре города, уже полного бездельниками. Расположившиеся по стенам домов торговцы кофе ещё зевали, тем не менее, внимательно изучая прохожих, выискивая среди них туристов. Когда он свернул за угол, присутствие филёра стало особенно назойливым. Нельзя сказать, что слежка его слишком напугала. Но чувство чего-то знакомого скользнуло по хребту, словно змея по песку, оставляя мерзкий след. Его передёрнуло от игры воображения, но присутствия духа он не потерял.