Время — назад

Я крепко пожал его гладкую пухлую руку с короткими пальцами.

— А ты, Степаныч, всё поправляешься.

— Так ведь, слава Богу, голодать не приходится с такой работой, — Сидоренко развёл руки в стороны и громко, задорно рассмеялся, — Прокурор по закону обязан выглядеть сытым и довольным. Иначе подчинённые неправильно поймут. Ты, Авося, не забывай про нас. Если нужно — обращайся. Мы же с тобой друганы.

— Конечно, Степаныч.

Распрощавшись с прокурором, я сразу двинул в соседнюю комнату, где увидел, наконец, самого виновника торжества. Хан стоял в окружении гостей и о чём-то тихо беседовал. Любопытный это был человек. Даже внешне он заметно выделялся из общей массы. Невысокий рост, худощавое телосложение, резкие черты лица, орлиный нос и пронзительный взгляд. Он мне напоминал какого-то римского императора с древней картины. Надо вспомнить, чего я знаю о нём, на самом деле? Итак, настоящее имя Хана — Васо Хантадзе. Родился в Тбилиси, а в конце восьмидесятых переехал в Москву. Вор в законе старой закалки. Коронован ещё при Советском Союзе. Больше пятнадцати лет провёл на нарах. Сейчас занимается поставкой в столицу героина и ворованными машинами. Плюс, кое-какой легальный бизнес. Имеет тесные связи с грузинской диаспорой. Известен своим непререкаемым авторитетом в криминальных кругах. Он первый, к кому обращаются другие воры, когда хотят помирить враждующие бригады. Короче, Хан — это вам не какая-то дешёвая полублатная шелупень. Человек он весьма серьёзный и опасный. Этакий Дон Корлеоне русского разлива.

— Здравствуй, Авося.

Хан ещё издали заметил меня и приветливо кивнул. Я направился к нему. Следом — мои ребята. Из всех пятерых, я был единственный более-менее трезвый. Остальные едва держались на ногах.

— С юбилеем тебя, Хан, — мы пожали друг другу руки, — Здоровья, бабок и баб красивых. Мы тут тебе подарок принесли. Сами выбирали. Говорят, оружием этим владел какой-то известный грузинский князь. Может даже, твой дальний родственник.

Я протянул Хану саблю. Тот достал клинок из ножен, внимательно изучил гравировку и одобрительно кивнул.

— Ну, спасибо, Авося. Уважили старика.

— Какой же ты старик, Хан? Ты в свои шестьдесят, небось, ещё детей делать можешь.

Хан лишь печально улыбнулся.

— Шутник ты, Авося. Я всё думаю, как ты умудряешься с таким характером серьезный бизнес делать?

— Я и сам удивляюсь.

— Повеселил ты меня, Авося, — Хан по дружески похлопал меня по плечу, — А теперь идите к гостям. Через пару минут все садимся за столы.

Столы у Хана, буквально, ломились от еды и выпивки. Сразу видно, что человек он не бедный и не жадный. Жареные куропатки, баранина, молочные поросята, осетрина, икра красная и икра чёрная. Плюс спиртное любой крепости и на любой вкус.

Мы с ребятами кое-как нашли свободные места. Справа ко мне ещё подсел Оловянный. Никак от меня не отстанет. Может, влюбился в меня? Странно, но теперь я уже не испытывал к нему никакого страха. Не дрожал, как осиновый лист, при одном его виде. Неприязнь, конечно, осталась, но страх — нет. Да и Оловянный теперь вёл себя, словно мой старый друг. Всё какие-то истории дебильные рассказывал и анекдоты. А потом вдруг невзначай спросил:

— Авося, может, ты меня как-нибудь в гости пригласишь? Давно не видел и не слышал твою жену. Я ведь большой поклонник её таланта.

— Перебьешься.

Оловянный промолчал. Но злобу конечно затаил. Видимо, не привык, чтобы ему в чём-то отказывали. Но меня интересовало другое. Откуда он вообще знает мою жену? Где они могли пересекаться? Дело в том, что нынешняя Вика Старославкая сильно отличалась от Вики из прошлой реальности. И главное отличие было в том, что она больше не суперзвезда и не знаменитость всероссийского масштаба. В этом вопросе я сразу проявил характер. Жена авторитетного пацана должна сидеть дома и ждать мужа, а не кривляться со сцены или выступать в ночных клубах. Вика, конечно, продолжала петь, но уже исключительно для родных, близких, а также своих дружков художников и стилистов-гомосеков. И мне не давал покоя один вопрос. Что вообще может связывать мою жену и этого упыря Оловянного? Почему их проклятая связь непременно возникает в каждой новой реальности?

Я уже решил, что Оловянный больше не будет доставать меня своими дебильными разговорами. Но я ошибался. Где-то через пол часа, после нескольких выпитых рюмок он похлопал меня по плечу и кивнул на входную дверь.

— Пойдем, покурим, Авося. Базар есть.

Мы вышли. Он достал из пачки сигарету, чиркнул зажигалкой и жадно затянулся. Я молча стоял рядом.

— Слышь, Авося, мне тут разведка доложила, что ты сегодня с одним человечком встречался. Обсуждали строительство жилого комплекса на месте старого музея.

— Может, и встречался. Может, и обсуждал. Тебе, что с этого?

Оловянный слегка переменился в лице. Отбросил в сторону сигарету. Стоит напротив меня и смотрит с вызовом.

— Дам тебе хороший совет, дружище. Не связывайся ты с этим мутным олигархом Коробейниковым. Гони его в шею, пока не поздно.

— А это не тебе решать, Оловянный. Как-нибудь сам разберусь.

— Ну, разбирайся… разбирайся. Главное зубы себе не обломай.