Время не знает жалости

Открыли не сразу. Сначала за дверью послышались крики и ругань. Затем лязгнул замок, и на пороге появился парень моих лет, растрепанный, в застиранной футболке и спортивных штанах. На щеке багровел синяк. Видно, недавно подрался. А запах из квартиры доносился такой, что чуть не обратил меня в бегство.

— Тебе кого?

Парень смерил Эда недобрым взглядом.

— Кирилл Игнатов, правильно?

— Ну?

Я чувствовала себя пустым местом. Эд оставался невозмутимым.

— Можно войти?

— Попытайся, — хмыкнул парнишка и зашагал вглубь квартиры.

Эд двинулся следом. Мне пришлось тоже переступить порог этого притона. Язык не поворачивался назвать жилище Кирилла иначе. Внутри смешалось амбре из кошачьей мочи, перегара и сырости. Коммунальная квартира, что ли? Захламленный коридор, несколько дверей. Кирилл прошел в дальнюю. Минимум мебели. Кровать, застеленная тонким одеялом. Столик, стул, тумбочка со старым телевизором.

Негусто. Кирилл сел на кровать. Эд указал мне на стул, а сам замер у окна.

— Вы кто вообще? — запоздало поинтересовался хозяин комнаты.

— Кирилл Игнатов, двадцать четыре года, — заговорил Эд, — безработный, институт бросил после смерти родителей. Квартиру продал, чтобы оплатить киллера.

— Полиция, что ли? — подскочил Кирилл.

— Сядь, — приказал Эд, и парень послушался, словно кролик перед удавом. — Я к тебе с предложением. Могу исполнить твою просьбу и забрать жизнь Никодимова Игоря Станиславовича, заказчика убийства твоего отца.

Глаза у Кирилла стали словно блюдца. Огромные, синие. Из них исчезла муть. Нет, парень не прост. Не из тех, кто опустился на дно жизни.

— Сколько? — спросил он.

— Год жизни, — ответил Эд.

— Всего лишь год? — Кирилл тихо засмеялся. — И я увижу, как сдохнет эта тварь?

— Не лично, в новостях.

— Идет. Где расписаться?

— Достаточно рукопожатия.

— Подождите! — Я вспомнила, что тоже имею право голоса. — Кирилл, а вы уверены, что этот Никодимов виноват? У вас есть доказательства?

— Он виноват, — кивнул Эд.

— Но разве стоит платить своей жизнью, чтобы он умер? Подумайте, Кирилл. Целый год! Мало ли, что этот год мог изменить. Может, вы бы передумали мстить. Или…

— Твоя девушка много говорит, — сказал Кирилл Эду. — Я согласен на любые условия. Только чтобы его не стало. Эта мразь не заслуживает права на существование.

Парни пожали руки. А мне хотелось плакать навзрыд. Я знала, что Эд ничего не делает просто так. Зачем ему год жизни этого человека? Что он задумал?

— Идем, — сказал Эд, увлекая меня к двери.

— Когда ждать результата? — окликнул его Игнатов.

— Через два дня. Если не передумаешь. Я пришлю ее, она спросит. Скажешь «да», и Никодимов умрет в ту же секунду.

Меня протащили по коридору в подъезд. Я вырывалась, но Эд не обращал на это ни малейшего внимания. Просто шел вперед. Несгибаемый, холодный, безразличный. Зачем я снова в это ввязалась? Что теперь будет?

— Подожди! — Стоило выйти на улицу, я вырвалась. — Год жизни. Почему? Что будет с Кириллом, если он не передумает?

— Ты уверена, что хочешь знать?

Эд остановился, глядя на меня так пристально, что мурашки пробежали по спине.

— Уверена! Эд, пожалуйста…

— Он умрет. На следующий день после Никодимова. Год и три дня — вот, сколько ему осталось. Отними год — поймешь. А зачем мне его дни… Чтобы подарить кому-нибудь. Я ведь управляю только временем, не жизнью и смертью. Могу приплюсовать немного. Но не всем. И не всегда.

— Нет, так нельзя, — упиралась я. — Год жизни! Эд, разорви сделку. Мало ли, что может измениться.

— Не разорву. Да, он умрет. Но будет счастлив. Пусть лишь мгновение. Тебе не кажется, что попытки лишить Игнатова мести совсем не милосердны? Как бы ты поступила на его месте?

— Согласилась бы, — признала я, на мгновение представив, что кто-то забрал моих близких.

— Вот и он согласился. Теперь тебе останется только спросить, изменилось ли его решение. Хотя уверен, сделка не будет разорвана.

Оставалось только сесть в автомобиль и позволить Эду отвезти меня домой. Душили слезы, как и каждый раз после работы. И в то же время я понимала, что Эд прав. Кто я такая, чтобы вмешиваться? Что могу изменить? Да и надо ли? Вот только месть… Кого она делала счастливым?

Неудивительно, что из авто я вышла с красным носом и слезящимися глазами. И еще менее удивительно, что у дома меня ждал Тим. Это становится традицией — я приезжаю с Эдом, а Тимка ждет меня на лавочке у подъезда. В другое время я бы посмеялась. Но не сейчас.

— Завтра позвонишь Игнатову, — Эд протянул карточку с номером телефона, — передашь мне ответ.

— Почему не спросишь лично?

Я шмыгнула носом.

— Так положено. Мне нужны посредники, лица незаинтересованные. Не всегда, конечно, но… Долго объяснять. В общем, перезвонишь.

— Эд…

— Тебя ждут. — Он указал на Тима. — Ухажер?

— Мой парень, — зачем-то ляпнула я и с удивлением заметила, как в серых глазах сверкнули стальные искры, чтобы мгновение спустя исчезнуть. Показалось?

— Иди, — с нажимом произнес Эд. — Только за своими увлечениями не забудь о делах.