Время не знает жалости

— Ян выехал. Собирайся и приезжай, — сказал Эд и отключился. Никаких лишних вопросов. Да я и не стала бы спорить. Быстро переоделась в джинсы и кофту, накинула куртку и спустилась на первый этаж.

Автомобиль уже ждал.

— Привет, — помахал рукой Ян. — Выглядишь неважно.

Я села рядом.

— Спасибо за комплимент.

— Зато честно. Что стряслось? Может, кому врезать?

— Нет, спасибо. Сама кому хочешь врежу. Устала.

— Понимаю, — хохотнул Ян.

Автомобиль помчался к «Комете». Чем ближе мы подъезжали к Эду, тем спокойнее становилось. Да, я никогда не забуду того, во что он меня впутал. Но и не видеть его — выше моих сил. Это как привыкание, зависимость, необходимость. Видеть, слышать, знать, что он рядом.

— Приехали. — Ян распахнул дверцу с моей стороны. — Эд у себя.

Он уже даже не считал нужным провожать меня. Я обошла стороной шумную зону отдыха, свернула в коридор и постучала в знакомую дверь. Открыла даже раньше, чем раздался ответ. Эд сидел в кресле. Ждал? Наверное, потому что перед ним не было привычных документов. Зато напротив стола стояло еще одно кресло.

— Здравствуй.

Я села и сразу почувствовала себя лучше. Эд здесь. Значит, ничего не случится.

— Ты опять отключила телефон. — Эд, казалось, констатировал факт.

— Отключила, — кивнула. — Плохо себя чувствовала после последнего дела. Эд, я больше не буду принимать участие в заключении контрактов. Это выше моих сил.

— Ультиматум? — стальной испытывающий взгляд.

— Просьба, — вздохнула я. — Послушай…

— Нет, послушай лучше ты. — Эонард поднялся и подошел ко мне. — Не хочешь — не надо. Заставлять не буду. Но ты должна понимать, что судьба не зависит от твоего вмешательства. И даже от моего. Ты смотришь на меня… как на кого-то всесильного, а это не так. Сейчас я — человек. Время может быть и другом, и врагом. Не будь тебя, сделка все равно бы состоялась. А если нет — убийца остался безнаказанным. Но суть одна: парень был обречен.

— Я — не ты, — качнула головой.

— Думаешь, мне легко?

С удивлением взглянула на Эда. Никогда над этим не задумывалась. Что он чувствует, заключая сделки?

— Зачем? Зачем ты это делаешь? Скажи правду, — попросила я.

— Зачем? — Эд присел на подлокотник моего кресла. — Чтобы дать возможность выбора. Я уже говорил как-то… Мое вмешательство может пройти незаметно, но так они сами, пусть на мгновение, берут судьбу в свои руки.

— А зачет это лично тебе?

— Хочу понять… — Эд едва уловимо вздохнул, — понять людей. Иногда мне кажется, что все ваши поступки бессмысленны. Вы словно играете в игры, а не живете. И мне недоступно…

— Сидя в четырех стенах, ничего не поймешь. — Я едва уловимо сжала его руку. — Все эти твои сделки… Они раскрывают только гнилое нутро. Оно у каждого есть. Больше, меньше. Но если поставить вопрос ребром, каждым движет личный интерес. Хочешь понять — общайся с людьми.

— Для этого и создан клуб. Частично.

Эд казался задумчивым. Хотела бы я знать, что у него на душе.

— Ты говорил другое.

— Я много чего говорю.

— Клуб — тоже не то. Сюда приходят очень специфические люди. А обычные…

— А обычные пытались меня отравить, сжечь, зарезать. Что еще? Да много чего, в принципе. — Эд поднялся и вернулся на место. — Нет, Александрина. Я здесь уже давно. И видел многих людей. Единственный, кто попытался спасти меня, — Ян. Поэтому он и здесь. Уже второй век.

Ого! Ничего себе!

— Ты можешь наделять бессмертием?

— Нет-нет. — Эд покачал головой. — Он мертв. Почти. Его физическое тело. Это нечто другое. Как Серафима.

— Призрак? — не унималась я.

— Энергия, которую я держу с сохранением личности. Тип сделки. А ты любопытна сегодня.

— А я всегда такая! — Надо же, Эду удалось вернуть меня из депрессии. — Зачем ты звонил?

— Вот за этим.

Эд посмотрел на что-то за моей спиной. Я обернулась и приросла к стулу. В дверях стоял Кирилл. Получите номер… Что за шутки? Я уже смирилась, оплакала… Точнее, не смирилась, но оплакала, а тут — он.

— Эд? — обернулась к виновнику неразберихи. — Он жив?

— Не совсем, — с легкой усмешкой ответил Эонард. — Клиническая смерть. Есть у вас такое понятие. Пока тело в больнице под капельницами, имеем вот это.

В душе поднималось негодование. А я уже поверила! А он…

Эд перебил поток самоедства:

— Александрина, выслушай, а потом разводи сырость. Мы с Кириллом заключили еще одну сделку. Год он работает на меня — и если пожелает, я найду способ продлить ему жизнь.

— Работает в таком виде?

Забыв про вежливость, ткнула пальцем в призрака. Или не призрака?

Еще один кивок. Но это — шанс. Значит, выскажу Эду все, что о нем думаю, немного позднее. А пока придержу эмоции и выслушаю.

— И чем он будет заниматься? — поинтересовалась как бы между прочим.

— А можно не говорить обо мне в третьем лице в моем присутствии? — прищурился Кирилл.

— Можно. Эд, это не снимает вопроса.

Запоздалое смущение прорвалось в душу. Почувствовала, как вспыхнули щеки. И правда, что это я? Если Кирилл одной ногой на том свете, это не значит, что он не воспринимает мои слова. Стыдно-то как!

А Эда, похоже, ничто не смущало, потому что он спокойно ответил: