Время прощать

Не прикоснувшись к еде, она рассказала о своей матери и бабушке. Бенни сроду о них не слыхал. Его родня происходила из округов Ноксъюби и Лодердейл, ближе к югу. Он не знал ни одного Риндса из округа Форд, ни единого.

Пока Бенни говорил, Порция поспешно ела, и к тому времени, когда он закончил, уже понимала, что это – еще один тупик.

Поблагодарив, она поехала обратно, по пути останавливаясь в каждом крохотном городишке и сверяясь с телефонными книгами. В этих краях жило очень мало Риндсов. Около двадцати – в округе Клей. С дюжину – в округе Октиббеа, неподалеку от университета штата. Поговорила она по телефону с десятком Риндсов из округа Ли, живших в Тьюпело и его окрестностях.

Они с Люсьеном выявили двадцать три члена семейства Риндс, живших в округе Форд вплоть до 1930 года, когда все они оттуда исчезли. В конце концов, должен же найтись потомок, какой-нибудь старик-родственник, который что-то знал и смог бы – и захотел – рассказать.

26

В последнюю пятницу января Рокси пришла на работу в 8.45. Джейк ждал, стоя у ее стола и небрежно просматривая документы, словно все хорошо. Но хорошо не было. Джейк решил заканчивать представление, и разговор намечался неприятный. Началось с восклицания Рокси:

– Джейк, меня тошнит от этого места!

– Вам тоже доброго утра, – ответил он.

Она уже плакала. Никакого макияжа, растрепанные волосы, измученный вид жены-матери-женщины, неспособной держать себя в руках.

– Я не могу больше выносить Люсьена, – всхлипнула она. – Он самый гнусный грубиян на свете и торчит здесь почти каждый день. Он вульгарный, неотесанный, грязный, постоянно богохульствует и курит самые отвратительные сигары, какие только можно себе представить. Я презираю этого человека.

– Что-нибудь еще?

– Или он, или я.

– Это здание принадлежит ему, – напомнил Джейк.

– Но неужели вы ничего не можете сделать?

– Например? Сказать, чтобы он был повежливее и прекратил курить, ругаться, оскорблять людей, отпускать грязные шуточки и напиваться? Если вы не заметили, Рокси, сообщаю: Люсьену Уилбэнксу никто ничего приказать не может.

Она выдернула из коробки бумажный платок и вытерла щеки.

– Я не могу больше терпеть.

Отличный посыл, и Джейк не преминул им воспользоваться.

– Давайте считать это заявлением об уходе, – сочувственно произнес он. – Я с радостью дам вам хорошую рекомендацию.

– Вы меня увольняете?

– Нет. Вы уходите по собственному желанию, лучше прямо сейчас. Я предоставлю вам выходной на сегодня и пришлю чек на последнюю зарплату.

Жалобное настроение Рокси сменилось злостью. Она бросила последний взгляд на свой стол, и спустя десять минут дверь за ней с грохотом захлопнулась.

Порция вошла в контору ровно в 9.00.

– Я сейчас встретила на улице Рокси, она промчалась мимо, не сказав ни слова.

– Рокси уволилась. И вот мое предложение. Вы можете временно занять место секретаря и регистратора и будете считаться не стажером, а параюристом. Это большое продвижение по службе.

– Я плохо печатаю, – спокойно выслушав, напомнила она.

– Это дело практики.

– А какая зарплата?

– Тысяча долларов в месяц на период двухмесячного испытательного срока, по его окончании – в зависимости от результата пересмотрим ставку.

– Сколько часов в день?

– С половины девятого до пяти, перерыв на обед – полчаса.

– А как с Люсьеном?

– А что с ним?

– Он постоянно торчит здесь, внизу. Поэтому мне нравится работать наверху – безопаснее.

– Он вам мешает?

– Пока нет. Послушайте, Джейк, Люсьен мне нравится, и мы хорошо работаем вместе, но порой у меня возникает ощущение, что он хочет быть ко мне поближе – понимаете?

– Наверное, понимаю.

– Если он ко мне прикоснется, я ему врежу.

Джейк расхохотался, представив эту сцену, у него не было ни малейших сомнений в том, что Порция сумеет постоять за себя.

– Придется поговорить с Люсьеном. Позвольте, возьму это на себя. Я его предупрежу.

Порция сделала глубокий вдох и обвела взглядом приемную, потом улыбнулась, кивнула.:

– Но я ведь не секретарша, Джейк. Я собираюсь стать юристом, как вы.

– И я помогу вам всем, что в моих силах.

– Спасибо.

– Я жду ответа. Прямо сейчас.

– Но мне не хочется пропускать судебные заседания. А если буду прикована к этому столу, придется, правда?

– Давайте решать проблемы по мере их поступления. Сейчас вы нужны мне здесь.

– Хорошо.

– Значит, договорились?

– Нет. Тысяча в месяц – слишком мало для секретаря, регистратора и параюриста в одном лице.

Джек поднял руки вверх, понимая, что проиграл.

– И сколько же вы считаете справедливым?

– Две тысячи больше соответствуют современным рыночным расценкам.

– Что, черт возьми, вы знаете о рыночных расценках?

– Немного. Но то, что тысяча – слишком мало, знаю.

– Ладно. Полторы тысячи в первые два месяца, а потом посмотрим.

Она наклонилась вперед, коротко и почтительно обняла его:

– Спасибо, Джейк.

Час спустя Джейк оказался перед лицом второго за это утро кадрового кризиса. Люсьен практически без стука ввалился в его кабинет и уселся в кресло.