Время Шамбалы

Интересно, что в опубликованной в 1999 г. книге «Загадки Русского Севера» В. Н. Демин попытался связать открытую им Гиперборею-Арктиду с мифической Северной Шамбалой. Впрочем, приводимые им аргументы в пользу такой гипотезы (лингвистические, литературо- и религиоведческие аналогии) не всегда убедительны. В то же время ученый предложил новую концепцию Шамбалы как некой «духовной реальности», существующей в нашем материальном мире. Шамбала, считает он, «может представлять некоторую информационно-энергетическую структуру, сопряженную с историей и предысторией человеческого общества и вместе с тем существующую независимо от него. Каждый человек в принципе способен пробудить в себе и развить способности, позволяющие уловить позывы Мировой Шамбалы — разлитого повсюду информационно-энергетического „моря“»[138]. Развивая далее эту идею, В. Н. Демин говорит об определенных точках на планете, «геологически приспособленных к приему информации, — поступающей из биосферы Земли, а также ближнего и дальнего Космоса». Эти точки — «сакральные центры концентрации Универсального знания», и в этом смысле можно говорить о существовании множества земных «шамбал». Находятся они, однако, не на поверхности земли, а в ее недрах — в горах, ущельях, пещерах, подземных пустотах, провалах (в том числе и заполненных водой) и т. д. Из этих-то энергоинформационных источников, по мнению В. Н. Демина, и черпали свои знания пророки и духовидцы всех времен и народов, включая создателей мировых религий, а также Н. К. и Е. И. Рерихов

[139].

В начале 1923 г., по возвращении из Мурмана, А. В. Барченко выступил в Институте мозга с докладом, в котором представил результаты своих наблюдений над явлением «мерячения». Его сообщение вызвало большой интерес, как о том свидетельствует «Удостоверение», выданное А. В. Барченко институтом[140]

. Вскоре после этого В. М. Бехтерев пригласил А. В. Барченко принять участие в работе созданной им годом ранее при институте Комиссии мысленного внушения во главе с А. К. Борсуком и Л. Л. Васильевым. В своих воспоминаниях Л. Л. Васильев сообщает поразительный факт — о сотрудничестве с комиссией ряда петроградских оккультистов:

«Главная особенность этой комиссии состояла в том, что в ее состав входили как представители от науки, так и адепты оккультизма — спириты (Нилов, Лобода, врач Яблонский), теософы (Лихов, он же комендант здания института, в квартире которого комиссия и собиралась), реже бывали еще и другие оккультисты (Погорельский, тоже врач, Антоновский, биолог и журналист Барченко), писатель-нововременец Н. А. Энгельгардт и др.»[141].

Однако, как мы знаем, А. В. Барченко был не только, а вернее, не столько оккультистом, сколько ученым-исследователем, пытливым и самобытным. Подтверждением этому может служить тот факт, что в октябре 1923 г. специальная комиссия Главнауки (Главного управления научными, музейными и научно-художественными учреждениями Академического центра Наркомпроса РСФСР), при участии ее заведующего, старого большевика-каторжанина Ф. Н. Петрова, и физика А. К. Тимирязева, заслушав несколько докладов А. В. Барченко на тему о «древнейшей восточной натурфилософии» (т. е. о «Древней науке»), признала его исследования «вполне серьезными и ценными не только в научном, но и в политическом отношении». В результате было принято решение: «углубить и поддержать исследования тов. Барченко путем немедленного предоставления ему из кредитов Главнауки средств на организацию биофизической лаборатории и подготовки доложенного Барченко материала к изданию»[142]. Таким образом, вполне можно утверждать, что исследования петроградского ученого-оккультиста получили к этому времени не только известность, но и определенное признание официальной советской науки.

В это же время (конец 1923 г.) в жизни А. В. Барченко произошло еще одно счастливое событие — он вторично женился на одной из своих юных учениц и поклонниц Ольге. При этом А. В. Барченко не порвал отношений со своей первой женой Натальей, которая продолжала оставаться его помощницей и добрым другом.

10. Единое Трудовое Братство