Время собирать камни

— Правильно, Витек, правильно. Подумай, кто твоей смерти хочет. Список составь! В нем, наверное, только имени бабки Степаниды не будет, да и то вряд ли. И ты свой списочек ментам покажи, пускай рыщут. С нас начал? Хорошо! Только нас с Сашкой отпустили! Значит, не виноваты мы! Или, думаешь, менты чего-то не углядели? Вот и подумай, помучайся, кто вокруг тебя ходит, трупы подбрасывает!

Он развернулся и пошел прочь от Виктора с Тоней, остолбенело смотревших ему вслед.

Ночью Тоне не спалось. Она встала, обошла дом, проверила запоры. Естественно, все было закрыто. Прошла в зал, села на свое любимое место у окна, не зажигая света, и стала вглядываться в темноту. Ей стало зябко. «Нужно будет завтра протопить посильнее», — решила Тоня.

Далеко у дороги горел фонарь. Где-то перегавкивались собаки, к лаю которых она давно привыкла и не обращала на него внимания. Она вспомнила, что Витя хотел завести пса, и сказала себе, что и в самом деле надо бы. «Раз не беременею, — грустно подумала она, — так хоть с собакой повожусь».

За окном мелькнула тень. Тоня скорей почувствовала, чем увидела ее, и замерла у стекла. Хотела крикнуть, но тень исчезла так же быстро, как появилась, и она засомневалась: может быть, почудилось. Не двигаясь, Тоня вглядывалась в темные деревья, но никого не было видно. Вдруг прямо перед ней появилось лицо — белая маска с черными провалами глаз. И застыла напротив Тониного лица, их разделяло только оконное стекло. У Тони перехватило дыхание, а в следующую секунду она отчаянно закричала. Лицо за окном дернулось и тут же исчезло.

Дверь распахнулась, зажегся свет. В проеме стоял Виктор. Он кинулся к Тоне.

— Что?! Что случилось?

— Человек… там, за окном… — показала она.

Виктор бросился в комнату, а через несколько секунд пробежал мимо с каким-то черным предметом в руке. Она услышала, как хлопнула входная дверь, и бросилась за мужем. Тот стоял на пороге в одних трусах. В руке у него был зажат пистолет.

— Это еще откуда? — ахнула Тоня. — Ты что, с ума сошел? Иди в дом сейчас же! Вить, пожалуйста, он же давно убежал!

Последний аргумент подействовал. Виктор быстро прошел в дом, оделся, взял фонарь и опять отправился в сад, по-прежнему с пистолетом. Тоня осталась дома, глядя из окна на то, как он ходит, светя на снег под окнами. Через несколько минут послышались голоса, и она увидела тетю Шуру, а за ней Юльку, спешащих к Виктору по тропинке. Тоня вздохнула, села на диван и закрыла занавески.

С утра Виктор вызвал милицию, и теперь напротив Тони сидел пожилой опер, представившийся Юрием Михайловичем, и расспрашивал о том, кого она видела. Под окном что-то фотографировали, а через две минуты после начала разговора в дверь просунулась голова и сообщила:

— Михалыч, есть следы, четкие.

— Молодцы, — кивнул Михалыч. — Сверьте с тем, что уже есть. И, главное, с первым.

Он повернулся к Тоне:

— Так почему вы уверены, что не узнаете его?

— Я видела лицо очень короткий момент, оно почти сразу исчезло, — принялась объяснять та. — Я даже не смогу сказать, мужчина это был или женщина. И потом, понимаете, — словно извиняясь, добавила она, — очень темно было.

— А почему вы вообще встали? Вы часто вот так по ночам сидите?

— Нечасто, — смутилась Тоня, — иногда. Я сама не знаю, почему встала.

Михалыч покивал головой, дал Тоне расписаться на листках свидетельских показаний и ушел. Вскоре уехали и остальные.

— Вить, чей у тебя пистолет? — спросила Тоня, глядя на отъезжающую машину.

— Мой собственный, — отозвался муж.

— А почему ты мне раньше его не показывал?

— Потому что раньше у нас никого не убивали. Да и зачем? Разрешение у меня на него есть, а кричать на всех углах, что я вооружен, мне совершенно не хочется.

— Почему кричать? Мне бы ты мог сказать, я думаю.

— Тонь, думать ты можешь, что хочешь. Забудь про пистолет, пожалуйста. Тебя это совершенно не касается.

Он вышел из комнаты.

— Да, меня это не касается, — вслух сказала Тоня. — Совершенно не касается.

Через час в кабинет к Коломееву забежал Прокофьев.

— Иван Ефремович, никаких совпадений по обуви. След четкий, но это не тот, который мы сняли в первый раз.

— Ну, значит, надо идти, сверять с теми, которые имеются у жителей. Подожди меня, сейчас вместе поедем, все равно я встретиться хотел кое с кем.

Старая, разбитая машина двадцать минут тряслась по дороге, пока не остановилась наконец у дома предпринимателя Орлова.

— Сереж, ты начни с братьев Тюркиных, а я тут побеседую.

Коломеев толкнул калитку и вошел внутрь.

Через полчаса он вышел, качая головой. М-да, о том, что рассказала ему хозяйка, стоило задуматься. Что за странная баба! Другие за своих детей горой стоят, а эта…

— Вань, здорово! Тебя никак обухом по голове шарахнули? — К Коломееву подходил участковый.