Время собирать камни

— Сибирская республика? — удивился Ермолаев.

— А-а-а… — махнул рукой Шахов — … Блажь в голову. Решили, что про них все забыли. Сейчас уже другие песни поют.

— План мероприятий каков? — поинтересовался Олег Петрович.

— Сегодня знакомство, а завтра будем обсуждать вопросы взаимодействия и сотрудничества. Давай я вас определю к своему заместителю по безопасности — полковник ФСБ Лемешев, Степан Борисыч. Нормальный мужик, без закидонов. Он займётся вашим размещением, а я пока встречу ещё две делегации.

Через фойе генерал прошёл в актовый зал — везде были приклеены бумажные указатели и проблем, куда идти, практически не было. На самом входе в актовый зал их перехватил кряжистый высокий полковник в камуфляже.

— Добрый вечер. Полковник Лемешев. Степан Борисович. Виктор Сергеевич попросил вас разместить. Кто старший охраны?

— Капитан Суслин.

— Евсеев! — окликнул невидимого офицера полковник и откуда-то сбоку на его зов выскочил тоже фсбшник-капитан. — Вот тебе коллега — капитан Суслин. Покажешь ему, где располагаться. У вас, смотрю, и охрана из дам имеется? Вообще-то мы на такое не рассчитывали, — покачал он головой.

— Есть возможность разместить моих людей в отдельном помещении? — спросил Ермолаев.

— Да, но всё равно… как-то не очень парней с дамами селить.

— У нас не шестнадцать разных человек, а восемь пар, — усмехнулся Суслин, обняв за талию стоящую рядом с ним свою жену-сербку. — Супружеских. А уж мы сами решим, как и где расположиться.

— О, как! Тогда, Евсеев, отдай им второе общежитие. Там на двадцать человек рассчитано — пусть располагаются. Теперь вас, тарщ генерал-майор… Ну и задали вы мне задачу, — почесал он затылок. — Есть две комнаты — на два и на три человека — у нас рядом гостиница, там и селим делегации. Но у вас четверо дам и вы…

— Майор Бранкович — моя супруга. Она представляет наших соратников, — усмехнулся Ермолаев. — Так что проблем не будет.

— Прошу прощения, но как здесь оказался капитан морской пехоты Соединённых Штатов? Или это розыгрыш?

— Товарисч полковньик, я явлаюсь льцом от амэрикен соратников анклава, — улыбнулась Сара. — Извэнытэ за мой плохой русски. Ищё учус.

— Всё чудесатее и чудесатее[24]… - улыбнулся Лемешев. — Извините мою профессиональное любопытство, а ваша супруга откуда?

— Майор Бранкович, — козырнула она. — Командир 241-й истребительно-бомбардировочной эскадрильи «Тигры», Сербия. Как понимаете, уже, к сожалению, бывшей. Осталось четыре борта.

— И как вам соседство с американцами?

— Полковник! — насупил брови Ермолаев. — Это что за провокации?

— Никак нет, тарщ генерал-майор. Просто я обязан предупреждать возможное, скажем так, нестандартное поведение делегатов.

— Я вам отвечу, товарищ полковник, — Милица смотрела ему в глаза. — С этими американцами я пойду в разведку. Полковник Робинсон пал смертью храбрых, защищая наш анклав от религиозных фанатиков. И не он один…

— Это, о каких вы религиозных фанатиках изволили говорить? — за спиной Лемешева нарисовался один из представителей делегации Северного флота.

— О христолюбах, — спокойно ответила ему Милица.

— Стыдно так говорить, — снова влез он в разговор.

— Товарищ каперанг, будьте любезны, займите своё место в зале, — отбрил его фсбшник.

— Но… — попытался тот возразить.

— Вам не мешали, когда вы проходили собеседование, пожалуйста, не мешайте другим. Простите, — принёс он извинение Ермолаеву и его делегации, когда моряк ушёл восвояси. — Таковы издержки моей службы. Держитесь, пожалуйста, от него подальше — Чума уничтожила его семью и у него есть небольшой пунктик насчёт христианства и всего с этим связанного. Но он хороший переговорщик, поэтому его включили в делегацию. Что ж, продолжим. О союзниках я узнал, а кто остальные ваши спутницы?

— Начальник медицинской службы анклава — полковник Мочалова, Алёна Николаевна. Пресс-атташе делегации — прапорщик Звягина, Виктория Владимировна. Кстати, капитан Сара Дукс — заместитель начальника информационно-аналитического отдела.

— Замечательно. Следующий вопрос: у кого-нибудь есть оружие?

— Шахов заверил, что безопасность будет на уровне, поэтому оружие только у охраны, — ответил ему Ермолаев.

— Благодарю вас, тарщ генерал-майор, я понял. Прапорщик, простите мою бестактность, но, сколько вам лет?

— Прошу меня простить, товарищ полковник, но какое это имеет значение? — приподняла одну бровь Вика. — Раз я здесь, значит, руководство посчитало целесообразным включение меня в состав делегации. Завтра у меня обращение от имени главы анклава, который не смог прилететь — у нас есть текущие вопросы, требующие его непосредственного участия.

— Я подозреваю, что вы — не совсем совершеннолетняя, — улыбнулся Лемешев. — Но оставим это на совести вашего руководства. Да, вы великолепно держитесь и я потому вправе допустить вас в зал заседания. Что у вас в папке?

— Доклад от руководства анклава и два ежедневника для записей.

— Замечательно. Сейчас сверюсь со списком… — он открыл свою папку — …ваши места во втором ряду слева. Проходите, пожалуйста.

— Вика, ну ты вообще, — усмехнулась Мочалова. — Молодец, так отбрить полковника…