Время собирать камни

Корреспондентка старательно конспектировала вопросы, временами лишь задавая разъясняющие ответные.

— … Всё поняла?

— Угу, — кивнула она, заканчивая дописывать последний.

— И даже не вздумай пригласить Дундукову и эту… Как её… Ну, розовую нимфоманку. Удавлю сразу всех — но тебя с особой жестокостью.

— Но Дундукова от феминисток…

— И нахрена мне она нужна со своими шизанутыми закидонами?

— А если я её аккуратно предупрежу, чтобы не выделывалась? Ну, вот сами посудите, если им подкинуть такую идею как служба в армии, а? Пусть не с автоматами, а по охране общественного порядка?

— По типу добровольных народных дружин? Хм, а в этом что-то есть…

— Вот! Я же говорю, что всегда вам подкидываю хорошие идеи, а вы нас сразу закрывать и Пастушкову…

— Я подумаю, НО… — он поднял указательный палец — Всё будет зависеть от завтрашнего дня. Сделаешь всё как надо, и живите дальше, обоср…шься — песец вам. И розовую не смей…

— Я поняла! — почти скороговоркой ответила Огонькова.

— Иди, готовься, — сказал он, давай понять, что разговор закончен.

1 ноября 2027 года. Псков. Полдень

Помимо Огоньковой на конференции присутствовали глава департамента МинОбра Пскова, корреспондент местного телевидения Фомина и та самая Дундукова. Собственно, это так было задумано в телестудии, куда Вику и генерал-майора Ермолаева Лемешев доставил со всем почтением.

Корректные вопросы шли монотонной чередой. Фомина, как более опытная в таких делах, вела дискуссию непринуждённо, периодически давая слово то Огоньковой, то Николаю Пафнутичу. Наконец, Дундукова, сидящая не у дел и успевшая задать только пару заранее согласованных по сценарию вопросов, не выдержала и вылезла со своим каверзными мыслями.

— А скажите, Виктория, почему ваши женщины не добиваются равных прав с мужчинами?

— Не добиваются равных прав? — удивилась та. — Ну, если выйти в рядах добровольцев против заражённых с сапёрной лопаткой это не равноправие… или командовать взводом — это тоже не равноправие, тогда я не знаю, что в вашем понимании оно означает, — удивлённо развела она руками.

— Хорошо, это радует, что у вас женщины борются за свои права и достигли кое-каких успехов. А стоят ли ваши женщины на ответственных постах по охране анклава?

— Конечно, — улыбнулась Звягина. — Более того, в самом начале Хаоса наши блокпосты комплектовались даже юнармейцами-девушками, которым было по 12–15 лет. Вот у вас во Пскове есть асоциальные элементы криминальной направленности?

— Есть и не мало, — кивнула Дундукова. — Нет, руководство, конечно, борется с ними, но не очень всё гладко.

— А почему бы вам не организовать под эгидой борьбы на стороне правопорядка народные дружины? Если уж вам так хочется не отставать от мужчин. Пусть для начала со свистками и рациями, чтобы вызвать наряд ППС, но всё ж помощь городу. Потом дойдёте до регулярных занятий физподготовкой, а там и до женского подразделения недалеко. У нас, например, есть смешанные патрули из мужчин и женщин. У вас это тоже можно сделать — для досмотра подозрительных лиц.

— Вы знаете, это очень хорошая идея… Задумчиво проговорила Дундукова. — Только я сомневаюсь, что руководство пойдёт на это.

— А вы попробуйте создать план своей работы и с ним прийти к руководству города и силовых структур. Я уверена, что вам вряд ли откажут, только если план будет совсем нереальным. А так, в условиях нынешней жизни, думаю, что это будет весомым подспорьем.

— Что ж наша беседа подошла к концу, — объявила Фомина. — Мы благодарим нашу гостью за столь лестные отзывы о нашем городе, ёмкие ответы на наши вопросы и идеи, предложенные Ольге Дундуковой. Всего вам доброго.

— Дундукова! Ты что творила?! — в студию ворвался Лемешев. — Тебе ясно сказали не отступать от сценария!

— Простите, Степан Борисович, но я задала всего два вопроса не по теме. И они не были провокационными.

— Больше я тебя никуда брать не буду.

— Но Виктория подала хорошую идею…

— Она подала — да, а ты нарушила приказ. И как вас куда-то ставить, если инструкции и приказы ты не в состоянии соблюдать? Всё, иди с глаз моих и в течение месяца лучше не показывайся.

— Но…

— Опять?

— Извините…

— Николай Пафнутьевич, как вам наша гостья?

— Степан Борисович, это уникум. В таком возрасте и так «держать спину» от хлёстких ударов оппонентов — нет слов. Стиль речи, манеры… скажите, Виктория, после окончания 9 классов вы занимались по общеобразовательной программе?

— Признаюсь — нечасто. Кроме обширнейшей практики по английскому языку, немного истории и…

— Довольно, голубушка, — улыбнулся он. — У нас тут днём с огнём молодых людей не затащишь на уроки. Я поражён, восхищён и смею вас уверить, что в нынешней непростой реальности у вас будет аттестат. В порядке, так сказать, исключения. Что поделать, если жизнь вносит свои коррективы в учебный процесс подрастающего поколения. А вы даже повоевать успели и как! Мне хватило этого. Я сейчас уезжаю к себе в департамент, и через час аттестат будет у вас на руках, — пожал он ей руку.

— Степан Борисович, это правда? — Огонькова сидела на стуле и смотрела на героиню сюжета.