Время своих войн-1

   Командиру подле себя не нужны аналитики. Боевые столкновения скоротечны. Много важнее иметь рядом хорошего пулеметчика и снайпера, чтобы поддержать огнем тех, кто дальше, творит свое "черное" дело на переднем рубеже. Аналитик для относительно мирного периода. В кулаке все пальцы вровень и разом бьют, не делясь на... - кто сколько на себя взял, чья это заслуга, что вражина у собственный копыт сложился кучкой. Когда в "боевое" развернуты, Извилина - обычный пластун "правой руки", той, что страхует "левую"... "Левая рука" бьет, "правая" добивает. Левая - вылавливает "языка", правая его "потрошит", тут же на месте решает, стоит ли информация того чтобы передать ее центру? У Извилины талант к языкам: английский, немецкий, французский, испанский... У Извилины талант задавать правильные вопросы.

   У его напарника талант к тому, чтобы на эти вопросы следовали быстрые и полные ответы...

   Лучше всего умеют слушать люди, с которыми не стоит болтать.

   - "Говорить мы учимся у людей, молчать у богов", - повторяет Сергей-Извилина малоизвестное от Плутарха.

   - Тогда Федя много ближе к божьему промыслу, - отмечает Седой.

   - Может и так, - бормочет Извилина, морща кожу у глаз под собственные мысли.

   Вспоминают про сегодняшних заезжих неудачников.

   - Два-три дня лечиться будут, свирепеть, а потом хату сожгут или баню.

   - Завтра в город!

   - Завтра там делать нечего, любой заезжий в городе шишкой будет - на самом виду, день-то не базарный, - разъясняет Седой. - А вот послезавтра, в пятницу, будет в самый раз.

   - А что базарные дни теперь по пятницам?

   - Пятница и воскресенье, в субботу большой торговле велено отдыхать. Только киоски работают. Хазария у нас теперь - иудея. Уже и субботние дни соблюдаем. Так что, обиженных там не найдем - они люди базарные. И чего полезли? - вздыхает он.

   - Это они из-за своих матрен на принцип, - заявляет Лешка-Замполит. - Выпендриться захотелось, какие они крутые.

   - Баня у меня хорошая, - убежденно говорит Седой.

   Все соглашаются, хвалят баню.

   - Баня хорошая - просторно. Поблядовать есть где, выпить, закусить, заодно и помыться. У тебя там что наверху? Над пределом? Не лежанка ли?

   - Она самая.

   - Вот-вот, и об этом тоже. Слишком уютно.

   - Все беды из-за баб! - упрямо говорит Сашка-Снайпер.

   - И войны тоже! - соглашается Миша-Беспредел. - Я читал у Гомера.

   - Это ты про Елену Троянскую, что ли? - удивляется Замполит - Вот еще! Была бы им охота воевать! Ты мне скажи, а состоялась бы та война, если бы та Елена не смылась со всей государственной казной? Тут же конкретное финансовое кидалово. Извилину спроси - он тебе подтвердит. Судя по всему, стерва была редкостная - взяла, да и сама себе алименты начислила! Другой мужик, может, так бы и отдал, и даже доплатил втихаря, чтобы свалила, но когда такое публичное - словно нарочно сработанное, когда так нагло у тебя же на оплату твоих же рогов все - слышь? - все, что непосильным царским трудом нажито - енто ты по-ни-ма-ешь..! Не за бабу там воевали, а за деньги, репутацию и штрафные проценты, которые к ним наросли. Престижность подсушивали подмоченную - или что там у него? - таки царь, как-никак. А иначе никак - соседние цари не поймут - враз раскоронуют. Пон-н-ньмашь?..

   Леха слово "понимаешь" всяк раз умудряется излагать цветасто, по-всякому утрируя, обыгрывая географию голоса, утончая оттенками акцентов "народов СССР", коих множество - согласно энциклопедии на одном Кавказе за сотню.

   - Но, ведь, простил же потом? Опять в дом взял!

   - А родня жонкина? - изумляется Леха. - Посуди сам; вот, допустим, работаешь ты, Михайлыч, царем - не скромничай, на царя ты вполне тянешь - вон какой представительный! - но там ведь не только сладко спать и вкусно кушать, есть иные заботы. Клановые дела, союзнички, вредители... Бр-р! Нет работы вреднее царской!

   - Как у бабы? Семьдесят две увертки на день положено иметь? - соображает Михаил.

   - А если баба во власти? - пугает Леха.

   - Заканчивайте про ужасы эти! Еще и к ночи!

   - Вот-вот... - говорит Седой. - Марина Батьковна - какая была королевна! - тоже единственная, кто нас едва не перессорила.

   - Агент влияния!

   - Кто?

   - Агент влияния она - потенциальная вражья агентура.

   - Это точно - потенциальная. Помню, я, как на нее гляну, враз свою потенцию ощущаю - влияет однозначно. Может, это по молодости так? У тебя-то как сейчас, Енисеич?

   - Ничего-ничего, - злорадно говорит Седой. - С утра рабочий цикл начнется - на все, что движется, вставать не будет!

   - Ох и злюка ты, Седой!

   - Я не злой, я заботливый.

   - Молчал бы! Раскрутил Петьку на негритосок! Мы в разведвыход, ты с ними на печь?