Время своих войн-1

* * *

   "Ковш", "Большая Медведица" или "Семь Престолов", как называли ее на Востоке, крутанувшись вокруг невидимой оси, все также упрямо гранью своей чертила линию, указывающую Север. В лесу последними шапками из крупных колючих зерен, сбившихся в испуге в одно месиво, долеживал свое отгулявшее пиршество снег. Все оживало. Безрассудно, нахально, словно и не боясь, что завтрашний или послезаврашний мороз убьет лопнувшие почки.

   - Сдохла сволочь! - ворвавшись прямо с порога объявляет Лешка-Замполит.

   - Которая? - спрашивает Георгий. - Сволочей много.

   - Из короткого списка!

   - Горбачев, Ельцин, Чубайс?

   - Ельцин! Борька-Пьяница!

   И Леха грязно ругается, наделяя покойного множеством непечатных эпитетов...

   Есть от чего... В очередной же раз обманул - вывернулся тот, чье царствование на Руси, подобно тому, как царствование Лжедмитрия называют "семибоярщиной", будущим историкам, как не вертись, придется называть схоже - "семибанкировщиной" или, что исторически точнее, "семижидовщиной" - суть есть однотожие - безраздельным царствованием шести жидов, а средь них седьмого - "непонятно что"...

   Представился ли "Бориска", двойник ли его, которого водили за ниточки закулисные кукловоды Вашингтонского Обкома - какая теперь разница? Наследство оставленное им Руси составило миллионы умерших и сопоставимо с самыми страшными кровавыми и голодными периодами России. Последующим же поколениям не уставать удивляться - как можно было допустить до такого?..

   - Пить не будем, - мрачно объявляет Георгий. - По этому поводу вовсе пить не будем. Эта тварь даже смертью своей нашей радости не достойна!

   Седой дожидается газеты, доставленной почтальоншей на велосипеде, отходит в сторону, не читая, роняет ее под ноги портретом вверх, развязав тесемки, достает то, что уже миллионы лет является руководящей принадлежностью мужчины...

   А может, скажете вы, не стоит ссать на труп? Стоит! Куда же еще? Пусть будет ему посмертное лежание в том, чем сам был. И пусть действо напоминает самого покойного, представителя великой страны ссавшего на колесо своего самолета на глазах изумленных делегаций и корреспондентов, обгадившего своих предшественников... Вряд ли ему Царствие Небесное - и хватит о сволочи. Недостойна!

   Непозволительно высказываться неуважительно о тех, кого убил или намереваешься. Есть единственное исключение - отношение к предателям. Для них даже не пуля, а веревка. Считали, что первыми в списке стоят Горбачев и Ельцин.

   - Вывернулся сука! Не успели! - опять высказывает Леха общую мысль ...

   - Вечно так, - принимается ворчать Седой. - Запрягаем, запрягаем...

   - Ничего, семья осталась. Клан! На круг виновные - куда не ткни. Тут без срока давности, хоть сто лет пройди...

   - Я сто лет ждать не намерен! - взрывается Казак и выбегает вон.

   - Куда это он?

   - Куда еще... Понятно, в Москву.

   - Вернуть?

   - Попробуй, верни такого. Вона как завелся, сердешный.

   Извилина, заходит, с шумом сваливает у предпечья березовые чураки, отряхивается.

   - Казака видел, ножом землю тычет. Чего это он? - спрашивает Сергей.

   - Ельцин сдох!

   - Понятно... А чего расстраивается?

   - Сам по себе сдох. Неправильно это.

   - Понятно, что неправильно, а что сделать можно? Выкопать - убить и снова закопать?

   - Казака лучше не трогать - пусть пар выпустит, - говорит Георгий.

   - Тогда надолго, ужинать без него будем.

   - Пожалуй, и завтракать тоже. Деревья бы не попортил, - беспокоится Седой.

   - Сам бы не порезался.

   - Молчун, присмотри! - командует Георгий. - Если совсем изведется, свяжешь - пусть поостынет.

   - Теперь начнется!

   - Что начнется? - говорит недовольно Извилина. - Ничего не начнется, кроме сотворения прессой очередного тухлого - зажимай носы! - кома вранья...

   Весной 2007, те, которые не оставили нераскрытой ни одной русской могилы, чтобы в нее не нагадить, вдруг разом возопили, что о мертвых положено - "только хорошее, либо ничего!", давя на исконно русское, на совестливость и жалость. Народ, уже начавший рубить осиновые колья для забивания в могилу - мера разумная, предупредительная, положенная к подобным вурдалакам, от всего этого - буйства перьев и телевизионных проповедей - подрастерялся. Озадачился, казалось бы уже приученный ко всяким глюкам, случающимся от паленой водки, то одноименной "президентской", на заре перестройки, рекомендуемой даже американским героем Клад-Вань-Дайкой, умудряющимся садиться "ноги к ушам", как садятся некие бабы, - но им то природой разрешено - чтобы нараскоряку, а тут, вроде бы мужик, да без треска собственных штанов, и, что более удивительно, без отваливания причиндалов - не под эту ли водку? - весьма удивлял простодушный деревенский народ... Водка "распутинка", горячо рекомендуемая мертвым Распутиным, тычущим пальцем вверх - на пробку с винтовой нарезкой и вниз - в область собственных штанов, способствовало временному пониманию, но личный опыт, даже под нее, упрямо говорил - нет!

   На свои похороны - все заметили - Ельцин собрал в десятки раз меньше, чем собирал на митинги, и всем подумалось - народа поуменьшило...