Время Волка

— Ну что, культурная программа закончилась?

Лёня не уловил сарказма и кивнул.

— Отлично, теперь поцелуешь меня в щёчку и галантно проведёшь через турникет, заплатив за жетон?

Именно это он и собирался сделать.

— Господи, да что ж за детский сад-то такой! Ты мужик или что?

Она вдруг резко притянула его к себе, прижавшись мягкой грудью и положив его руки себе пониже спины. В ту же секунду Лёнька понял, что он мужик. Очевидно это стало и Оксане, потому что она довольно хмыкнула.

— То-то же. Поехали в общагу, ещё не поздно, проскочим мимо комендантши, а там как-нибудь.

— Не надо в общагу, — пробормотал Лёня. — У меня квартира пустая.

Она действительно была пустой, Борька, несмотря на все протесты друга, ночевал у Витьки. Они начали целоваться ещё в лифте, благо тот оказался пустым, — так и ввалились в квартиру, неловко исследуя друг друга внезапно зажившими своей жизнью руками. Лёнька помнил наставления Бори о том, что девушку нужно раздеть, что им нравится мужская инициатива, вот только как обращаться с пуговками, крючочками и застёжками да ещё и вслепую, он совершенно не знал. К тому же мозг отказывался помогать, отключившись ещё на этапе поцелуя. Им двигала совершенно другая сила, могучая и древняя, не имеющая ничего общего с деликатным и спокойным Лёней, его самого пугающая. Они свалились на диван, слишком узкий для двоих, превращённый Борей в свалку книг и конспектов по анатомии, фармакологии и органической химии, вперемешку с Лёнькиными нотами. Откуда-то Лёня знал, чувствовал, что нужно делать. Стоило только отключить контроль, позволить телу импровизировать — и всё получилось само. Оксана царапала ему спину и кусала плечо, а Лёнька исполнял порученную ему партию без единой фальшивой ноты, переходя от плавного легато к порывистому, яростному стаккато.

Леонид Витальевич иногда вспоминал ту ночь, сделавшую его мужчиной. Сколько лет прошло, сколько женщин побывало в его объятиях, а тот самый первый раз не забылся. Теперь с высоты колоссального опыта он понимал, что Оксана была не невинной девочкой и он, конечно, не открыл для неё радости секса. Скорее, наоборот. Но он не уставал поражаться, как точно она рассмотрела в застенчивом пареньке скрытый темперамент, страсть и бескомпромиссное стремление непременно доставить удовольствие женщине, иногда ценой собственного комфорта. То есть всё то, что позже принесло Волку славу идеального любовника. Позднее он научился разделять человеческие отношения и секс, выяснив, что духовная близость не всегда означает совпадение в постели и, наоборот, физическая совместимость не гарантирует долгой и счастливой семейной жизни. Что в итоге у них с Оксаной и произошло.

Их роман закрутился с бешеной скоростью. Лёня искренне пытался изображать галантного рыцаря, рвал на клумбе неподалёку от ГИТИСа цветы и приносил их Оксане на репетиции, провожал до метро и приглашал гулять по выходным. Но часто его романтические порывы она обрывала весьма бесцеремонно, решительно переводя очередное затянувшееся свидание в финальную фазу. Лёня вскоре убедился, что и вне дома существует множество мест, подходящих для занятия любовью, таковым может стать заброшенная беседка в глубине парка, пустой репетиционный класс и даже дамский туалет. Они рисковали, но Оксана любила риск, да и Лёне адреналин кружил голову. Так что Борьке не приходилось слишком уж часто ночевать у безропотного Витьки в общежитии.

Что интересно, Оксана была абсолютно равнодушна к его творчеству. Он как-то попытался спеть ей нечто вроде романса, признания в любви, но был тут же остановлен.

— Орать не надо, соседей перебаламутишь, — спокойно оборвала она его неаполитанские стенания под добытую недавно пластинку итальянских певцов. — Вашего воя мне в шараге хватает. Я ценю тебя совершенно за другие качества.

Лёня не верил, хотя по первому требованию Оксаны те самые другие качества демонстрировал и петь ей серенады больше не пытался. Не верил потому, что хорошо помнил две первые неудачи в амурных делах, помнил и Катю, и Марию, оттолкнувших одна — заику, вторая — не’москвича. Неужели тот факт, что первая победа на любовном фронте была одержана уже почти артистом, а не просто заикающимся мальчиком, просто совпадение? Многие годы потом он убеждался в обратном.

Тем временем второй курс был закончен, отчётный спектакль сыгран, а экзамены сданы. В ГИТИСе сколачивалась студенческая труппа для летних гастролей по средней полосе России, и Лёню звали в качестве вокалиста.

— Нам как раз не хватает исполнителя эстрадных песен, а ты же почти всего Отса поёшь! Ты знаешь, как публика тебя встречать будет? У-у-у! Все же обожают Отса, — подзуживал его пятикурсник Вовка Смирнов, организатор гастрольной эпопеи. — И денег заработаешь, я с первого курса каждое лето гастролирую, потом на эти средства весь год живу.