Время возвращаться домой

 - Для начала тебе по почкам выпишут. А сидеть я не хочу!

 - Да за что сидеть? - удивился лейтенант. - Мы же обществу...

 - Ну ты и сиди со своим обществом, а я...

 Но договорить она не успела. Совсем близко что-то противно закрякало.

 - ...ть, менты! Дозвизделись! - в глазах девушки возник такой запредельный ужас, что, когда она побежала, помчался за ней и лейтенант, беспрестанно оглядываясь на лежащий под памятником труп и черную лужу, мирно растекавшуюся чернильным пятном по серому асфальту. Уже светало...

 Догнал он ее быстро. Спортсмен, все-таки. Отличник "ГТО", кандидат в мастера спорта по легкой атлетике, первый разряд по футболу...

 А вот девчонка бежала плохо. Во-первых, она была в туфлях на высоких каблуках. Во-вторых, дышала как загнанная лошадь. Хорошо, что бежали недолго и недалеко - до огромного черного автомобиля, прикорнувшего почти на тротуаре. Автомобиль приветственно взвизгнул и мигнул огнями, когда беглянка протянула руку в его сторону. Она оббежала машину и, открыв дверь, бешено заорала:

 - Прыгай, что стоишь!

 Ну, он и прыгнул на место рядом с водительским, где девчонка уже отчаянно нажимала какие-то кнопки.

 Оглядеться он не успел, оценив только внутренние размеры машины. А они были таковы, что вполне могли посоперничать с комнатами на Молдаванке. Там последний год без пяти минут командир РККА снимал угол у шумного еврейского семейства Кацманов.

 Автомобиль взревел и мощно протаранил тупой мордой теплый московский воздух.

 - Ну что, погоняем? - водитель недобро улыбнулась, повернувшись к лейтенанту.

 Мимо понеслись дома, улицы, встречные машины, редкие прохожие, фонарные столбы и огни, огни, огни.

 - Включи музыку! - крикнула девушка.

 - Я не знаю, как! - крикнул он ей в ответ, вцепившись обоими руками в кресло. Скорость была просто фантастическая.

 - Ну ты лох! Первый раз, что ли на "Гелене"?

 - Ага!

 Она потыкала длинным ногтем, и в салоне заорала какая-то восточная музыка.

 Девчонка яростно стукнула по кнопкам кулаком. Музыка внезапно заглохла.

 - Ненавижу эти аллахакбары! А вот это...

 Внезапно джип словно вздрогнул от совершенно другой, но тоже незнакомой музыки. По крайней мере, слова можно было разобрать:

 "Нас точит семя орды. Нас гнет ярмо бусурман. Но в наших венах кипит небо славян..."

 Музыка была очень странная. Непривычная. Очень непривычная. Но в некоторые моменты Алексею хотелось подпевать:

 "И от Чудских берегов, до ледяной Колымы, все это наша земля. Все это - мы!"

 - Кто это поет? - спросил Алексей.

 Девушка ему не ответила. Ему ответил громкий голос, раздавшийся, как будто со всех сторон:

 - Это Наше радио!

 И снова понеслась яростная, жесткая музыка. Правда, голос уже был другой и слова тоже, но Алексей размышлял над первой песней.

 Хорошая песня, строевая, можно сказать. Правда, политрук не одобрил бы. Слишком много национального, слишком мало пролетарского интернационализма.

 Тем временем они свернули, куда-то нырнули, проскочили по одному двору, заставленному странными машинами, к виду которых, впрочем, Алексей уже начал привыкать, потом по такому же двору. Откуда-то сверху ласково веял ветерок. Однако окна в потолке не было. Еще одно малообъяснимое чудо...

 Вид улиц постепенно стал меняться. Старинные, еще дореволюционные дома - на величественные, похожие на тот небоскреб, красные и желтые здания. За ними появились убогие и нелепые пятиэтажки, больше похожие на бараки. Те в свою очередь сменились такими же бараками, но более уютными, не такими голыми. Наконец, пошли огромные дома-кварталы, рядом с которыми даже тот самый "Дом на набережной" вспоминался маленьким.

 В конце из одного переулочков наконец-то остановились:

 - Выходи из машины! - приказала девчонка. Алексей подчинился. Приехали, наверное. Она закрыла машину кнопочкой, отчего та опять пискнула, и щелкнула рычажками. После чего девушка зашвырнула ключи за бетонный забор и крикнула:

 - Бежим!

 И помчалась вдоль этого забора. Волкову ничего не оставалось делать, как бежать за ней. Бежали долго - по переулкам-закоулкам, пока девчонка не остановилась:

 - Не могу больше, в животе колет, - тяжело дыша, прохрипела девушка, согнувшись в поясе. - Тебя как зовут хоть?

 - Алексей, - удивленно разглядывал лейтенант обрывки разноцветных волос на голове девушки. Осторожно коснувшись их, он участливо спросил: - Это тебя так этот..., как его?.. Ваха?

 - Че? - чуть повернув голову, снизу вверх, посмотрела она.- Не, он жадный и тупой. Я сама. У него ума не хватит на стилиста деньги потратить.

 Алексей опять ничего не понял, но, на всякий случай, кивнул.

 - Ну что встал, пойдем? - отдышавшись, разогнулась она.

 - Куда пойдем? - в ответ спросил он.

 - Ты к себе, я к себе. Чего уставился? Мне шмотье собирать надо, чечены Ваху не простят. Валить надо из Москвы.

 И опять выматерилась:

 - Ты герой блядский, откуда взялся на мою голову?

 И Алексей ответил честно:

 - Из сорок первого.

 - Это че за район такой? Бутово, что ли? Ну, отвечай, что молчишь?

 - Из сорок первого года я.

 Она помолчала, внимательно разглядывая лицо Алексея, и грустно сказала: