Время вспомнить (СИ)

  Начинался Тан-Дан, и отряды бесовиков были брошены на защиту чести Храма прямо в развеселую толпу. Но Тормант, должно быть, прекрасно знал, что в столицу съехались многие пастыри и поклонники разных рангов со всей Метрополии, что охрана синклита усилена и за спиной у жреца четырех строк ведется странная возня.

  Филибу игры главных тоже были некстати.

  Тормант приостановился и хмуро взглянул на чиновника.

  - Каков твой Дар? - спросил он, не церемонясь с поклонником одной строки.

  - У меня их много, - уклончиво ответил Филиб.

  - Надо же, Лакдам своим работникам благоволил. А что для Храма делать умеешь? Ты не жрец, не пастырь, Даров не раздаешь. Что тогда? Обычного поклонника в Предгорье не послали бы.

  - Я наполовину бершанец.

  - И?

  - Моя матушка с мертвыми не воевала, а дружила, как и многие в ее краях. Я часто знаю, чего хотят духи.

  - Пленсы?

  - У нас их называют 'морч'.

  - Ты их видишь?

  - Чувствую. Они дают мне мысли или видения. Если я правильно их толкую, то узнаю то, что знают они. Если морч отметили вниманием какого-нибудь человека, я буду знать о нем то же, что и духи. Не все. Многое скрыто и от них. Но я могу попросить их прилипнуть к кому-нибудь.

  - Чем ты за это расплачиваешься?

  - Это работает в обе стороны. Я помогаю им найти людей, тех, что вне их 'взгляда'. Я 'открываю' для морч человека, и они могут питаться им. За это они служат мне. Когда желают.

  Тормант прищурился:

  - И ты можешь кинуть им в пасть любого? Без его на то желания? Без согласия?

  - Только того, у кого есть...слабость. Страх, похоть, гнев, зависть....Если у кого-то есть грех, значит, он уже согласен.

  - Хм... полезное для Храма умение. И ты не глуп. И ты сам пришел ко мне с предложением своих услуг...Стоит ли мне опасаться тебя? Сейчас ты со мной, а если завтра впаду в немилость у синклита - станешь следить за мной с помощью своего морджа? - жрец словно бы в шутку покрутил ладонью над своей головой.

  - Морч, господин, - Филиб с легкостью сохранял на лице невозмутимое выражение. - Я поклялся вам в верности и клятвы не нарушу. Да, я на многое способен, господин Лакдам ценил мои таланты. Но сейчас...Я теряю умение, сидя за погрызенном мышами столом в королевском документарии, где подсчитываю взносы донаторов Храма. Я так не могу. Я учился у господина Ильмика, пастыря четырех строк, и прошел все испытания с высшими оценками. Разве в документарии мое будущее?... И я не смог бы следить за вами, даже если бы захотел. Морч не может жить там, где есть...нечто более сильное.

  Тормант задумчиво потер пальцами гладко выбритый подбородок. Он больше не носил усов и бородки и казался постаревшим от того, что растительность не смягчала, как прежде, резкие черты: острые такшеарские скулы, впадины, вертикально прорезавшие длинное лицо, и татуировки, разбитые старым шрамом.

  - Ты очень ошибаешься, брат, если думаешь, что со мной тебя ждет великое будущее, - почти виновато произнес жрец. - Нашел бы ты лучше себе другого покровителя, под стать твоим способностям... Ну да ладно. Ты все еще занимаешься делом девицы Нами?

  - Да, господин, - торопливо заговорил Филиб, - поэтому я пришел сегодня к вам и прошу об услуге. Одна из них была недалеко, но я потерял ее. Морч больше ее не чувствуют. Говорят, она зналась с сагами.

  Тормант скривился:

  - Так поэтому ты хочешь, чтобы мой юный Борай пошел с тобой? Признаюсь, но мне сейчас совсем не до этого.

  - Но, господин, ваш...юноша говорил с ней на площади в день столкновений у пятихрамья, я видел это собственными глазами...

  - Знаю, знаю, - жрец четырех строк измученно улыбнулся. - Ты подозреваешь, что самозванки замышляют против меня. Поверь мне, брат Филиб, для них сейчас это бессмысленная трата времени. Не в том я положении при дворе. Да и от Борай узнать что-нибудь секретное...? Он ведь никчемыш, ты же видел.

  - Да, господин. Он ваш слуга? - Филиб решился задать вопрос, не дававший ему покоя.

  - Почти. Приютил сына одной почтенной ораты. Нужно было помочь несчастной женщине.

  Филиб состроил сочувственную мину, а про себя уверился, что Борай - сын Торманта. Такое бывало: у пастырей храма, особенно у осененных многими строками, частенько рождались уродцы. Жрецы не заводили семей, лишь мелкие пастыри иногда женились. В Храме Смерть Победивших не существовало ритуала бракосочетания, и желающие связать себя супружескими узами обращались в обычные документарии. Большинство жрецов, глубоко ушедших в таинства служения, становились бесплодными (как говорилось, Повелитель 'увязывал чресла', чтобы служители не тратили силы на низменную суету и чтобы не было искушения поделиться с непосвященными сакральными знаниями). Однако время от времени в результате случайных связей на свет появлялись такие вот 'бораи' или что похуже.

  - Мальчика я тебе не доверю, - в который раз повторил Тормант. - Один раз я его уже чуть было не потерял. Почему ты думаешь, что он пойдет к ней?

  - Я знаю это доподлинно. Морч...

  - А без Борая твои...друзья не могут тебя привести к девице Нами? Это которая из них?

  - Старшая, господин жрец...

  - Называй меня Тормант.