Время вспомнить (СИ)

  Сагиня встала, подошла к открытом очагу посреди комнаты, сняла с треноги пузатый чайник. Воду следовало остудить, чтобы с паром из трав не ушел весь аромат. Джерра перелила кипяток в серебряный кувшинчик для охлаждения, а в глиняный чайничек сыпнула горсть смеси для чая. Сагиня хмурила лоб, бормотала что-то неодобрительное, и Сегред угрюмо следил за ней. Он еще и остался виноватым в том, что ждал, изводился от сомнений и не находил отзыва. Он вдруг заметил, что Джерра еще больше похудела за время отсутствия. Ее и так тонкие руки превратились в птичьи лапки, нос заострился, шерстяные рубаха и штаны, украшенные на вороте теплыми янтарными бусинами, утянуты были в складки поясом, чтобы не болтались. Сегред внутренне смягчился, прокашлялся, похвалил пироги и чай. Сагиня улыбнулась ему тонкими обветренными губами, спросила:

  - Что еще сказал тебе пленс, прежде, чем ушел?

  - Да хитрости всякие. Что в селении Родники, по четвертой развилке от тракта на Буэздан, живет какой-то табеллион, который может подтвердить, что Бран не убийца. Что, вроде как, бесовик какой-то хотел изничтожить всю его семью, а Бран всех спас. Еще говорил, что человек, который превратил его в пленса, якобы отобрал его тело для другого человека, а Бран был какой-то важной шишкой, и бесовики хотели его подчинить. А Бран, видя, что такое дело, сам уже решил тело бросить и идти на Ту сторону. Вранье все. Как такое возможно?

  - Возможно, - Джерра поджала губы. - Повтори еще раз его слова о том бесовике.

  Сегред повторил.

  - Все сходится. Я же рассказывала тебе о тех, кто пересаживает пленсов в чужие тела. Зачем же ты меня так долго ждал? Почему не договорился с ним о встрече? Как теперь его найти?

  - Он...он говорил, что будет приходить в тот храм, что там к нему возвращается память...Джерра, но я...

  - За четверть сезона с отступником много чего произойти могло. Ты же истребитель, должен был определить, что он правду говорит. Как так, что не почувствовал?

  Под строгим взглядом сагини Сегред неохотно признал:

  - Я почувствовал...знаки были от Дома, но ведь эти твари такие хитрые...

  - Дело не в тварях, - Джерра покачала головой, - в тебе. Чему я тебя всегда учила?

  - Убивать бестий. Бить в живот и все такое.

  - Сегред!

  - Не понимаю, чего ты от меня хочешь! Я охотник. Охочусь, выслеживаю, убиваю. Я смотрел на него и каждую секунду думал, что, скольких людей он может убить, загрызть, разорвать.

  - Я учила тебя слышать, - наставница приблизилась, взяла лицо охотника в прохладные ладони. - Сколько раз повторяла: когда истребитель убивает, он не наказывает, а освобождает.

  - Значит, я плохой истребитель., - Сегред вздохнул, но не вырвался, не уклонился от материнского прикосновения.

  - Это значит, что что-то в тебе мешает видеть ясно. Когда в глазу соринка, разве увидишь всю картину? Не тащи за собой то, что случилось давным-давно. А боги, они ведь могут прийти под разными масками. Никогда не создавай никаких правил. Ждешь одного, получишь совсем другое. Значит, пойдешь в село к табеллиону, развеешь сомнения и руины посетишь, будешь ждать, пока пленс не придет. А если не придет, найдешь ферму Перепела и дознаешься, что там и как.

  - Значит, пойду. Ты наставница, я ученик у тебя, пойду, куда скажешь, - охотник хмыкнул, не удержался и попенял. - Вот ты говоришь, что у меня соринка в глазу, а пес сказал, что чувство вины делает меня сострадательным.

  - И он тоже прав...Вот видишь! Четыре храма, как ты мог не поверить такому мудрому...существу? - Джерра всплеснула руками, глядя на Сегреда почти с жалостью, как на оплошавшего ребенка. - Ох, если бы я была там с собой!

  - Ну так не поздно еще, пойдем вместе, - проворчал охотник. - Закажу для тебя у скорняка бобровое одеяло. Будешь уху варить, пока я в снежку уши себе поотмораживаю.

  - Сегред! - Джерра не выдержала и рассмеялась, качая головой.

  Конечно, в другой раз она бы с ним пошла, еще бы и подгоняла. А сейчас не пойдет - охотник слышал вчера, как она молится у домашнего алтаря Богини, чтобы Вечная защитила ее ребенка, ее дочь. (Джерра думала, что ученик об этом не знает, но он знал). Молится, набирается сил и решимости, а потом поедет куда-то на восток, где ее Ласточка, по какой-то неведомой Сегреду причине, живет отдельно от матери и, может, даже не знает о том, что та жива. Охотник никогда не спрашивал у наставницы, что оставила она за порогом пятихрамия, только понимал, что с грехами и ошибками покончила, иначе не сохранила бы дар сагини.

  Сегред собрался и ушел на рассвете, Джерра благословила его, стоя босиком на мерзлой земле и держа его пальцы в своих. Оба с трудом представляли, что готовил им завтрашний день и встреча со странным 'преображенным', которой они так желали.