Время вспомнить (СИ)

  Тай хлебнула остывшего чая и поморщилась. Благодарности в ней, хоть отправляй. Глупая Тайила, вечно надеешься, что люди могут измениться. Понесло же тебя очередной раз получить по носу. Однако моральная дилемма, как говаривал придворный тутор философии: по долгу совести Тай должна предупредить Дейдру об опасности, о смерти Латии, бесовиках и покушениях. Ну что, протянешь мерзавке руку помощи, поможешь той, из-за чьего болтливого языка, возможно, погибла в петле твоя подруга?

  Рыбка принесла на блюдечке два крошечных ореховых печенья и сочувственно улыбнулась Тай. Хорошая девушка Рыбка, дочь корчмаря. Добра к людям. Вот ведет между столов на освободившееся место рассеянного на вид молодого человека, прижимающего к груди большую полотняную сумку.

  Молодой человек плюхнулся на место наискось от Тай, водрузил сумку на стол - Тайила едва успела выхватить из-под нее блюдечко с печеньем, забубнил что-то на ухо Рыбке. Подавальщица вскоре притащила на большом блюде кусок жареного мяса, обложенного печеными овощами.

  Тай вдохнула запах жаркого, и желудок ее вдруг восстал против хозяйки (без всякой благодарности забыв про суп и сыр), жалобно запищал, напустил в рот слюны. Девушка сделала вид, что покашливает, чтобы скрыть от соседей предательские звуки. Юноша равнодушно скользнул по ней взглядом, потом резко развернулся и во все глаза уставился на Тай. Он даже отбросил рукой сумку, чтобы та не заслоняла девушку.

  - Это вы? - воскликнул молодой человек. - Четыре храма, я не ошибся? Это вы?

  Тай вжалась в лавку, затравленно озираясь. Люди в корчме заоборачивались на шум.

  - Простите? Что вам...?

  - Точно вы! Этот голос! Эти волосы! Боги, счастливый день! Как чувствовал!

  - Вы меня с кем-то путаете, - Тай подвинулась к краю лавки, намереваясь встать, но молодой человек уже стоял рядом, кланяясь.

  - Ну что вы! Как я могу? Стоит мне увидеть человека или услышать его голос, я ни с кем никогда его не перепутаю. 'Ронильда, дочь Севера'! Вспомнили!

  - Вы постановщик? - недоверчиво спросила девушка.

  Ну конечно же: высокий рост, слегка волнистые светлые волосы, расшитый желтой нитью коричневый жакет! Это он благодарил со сцены публику и поминал призрака от поэзии Берлия Тала.

  - К вашим услугам, адман Доф Лард, - юноша тряхнул кудрями. - А вы та самая чтица, что первой воскресила в памяти потомков имя великого переводчика прошлого!

  - Эээээ, Тайила...На...Ном, ората, - пробормотала Тай. - Мы встречались?

  - А как же! На свадьбе госпожи Деланы из Предгорья. Я записал каждое ваше слово....ну почти каждое. Видите ли, под конец выступления у меня закончились чернила...Я запомнил, что мог, но в конце сценария мне пришлось импровизировать.

  - Я заметила, - Тай судорожно пыталась просчитать, грозила ли ей эта встреча неприятностями.

  - А вы были на моем спектакле, ората Ном?

  - Да...я...

  - Я очень рад! Как вам постановка?

  - Очень недурно. Ронильда такая...прелестная...

  - О, более, чем надо. В моем представлении, Ронильда...

  Адман Лард уселся на свое место, сгреб сумку, из которой выпали на стол несколько тубусов, и пристроил ее рядом. Продолжая забрасывать еще не пришедшую в себя от неожиданности девушку своими подробными соображениями о пьесе, молодой человек подозвал Рыбку, сунул ей в руку монету и принялся резать сочащееся жиром жаркое, не терпящим возражений жестом подсунув блюдо прямо под нос Тайиле. Адман похвалил корчму Рыбкиного отца, которая хоть и соседствовала с убогой гостиницей, но кухню предлагала отменную. Рыбка принесла еще одну тарелку и кувшин ягодного морса.

  Тай положила в рот кусочек баранины и почти сразу почувствовала, как мясо наполняет ее силой, отгоняет сонливость и вялость. В охотничьем домике Цори почти каждый день охотилась и жарила на вертеле перед огнем кроликов, рыбу и птицу, повторяя, как важно Тайиле поддерживать животной пищей ослабевший после 'левого берега' Дом. Но мясо в столице было дорогим удовольствием.

  Молодой человек рассказал девушке, как прошлой весной, почти год назад, он был приглашен на свадьбу в Ко-Барох-Брел одним из донаторов столичного театра. Доф должен был собрать из танцоров и актеров балагана маленькую труппу и поставить развлекательное действо, но в дороге постановщик простудился, заболел и полностью потерял голос. На свадьбе он уныло наблюдал за танцами и пением, представляя, как мог бы порадовать гостей.

  - И вдруг вышли вы, - с восторгом вспоминал адман. - Какая новинка! Из-за запрета на ээксидер мы потеряли целый пласт дометрополийской и ранней метрополийской поэзии и прозы! А тут вдруг целое сказание, поэма, часть древнего эпоса! Прекрасный перевод на бутгрути, идеальные строфирование и рифмовка!

  Тай кивала, уткнувшись в тарелку.