Всадник без головы

A man who should do that much for me!"	Если бы я попала в подобное положение и кто-нибудь спас меня, то...
"What would you do for him?" asked the mustanger, placing a significant emphasis on the final word.	-- Чем бы вы отплатили ему? -- спросил мустангер с волнением.
"I should love him," was the prompt reply.	-- Я полюбила бы его,-- быстро ответила Луиза.
"Then," said Maurice, spurring his horse close up to the side of the spotted mustang, and whispering into the ear of its rider, with an earnestness strangely contrasting to his late reticence, "I would give half my life to see you in the hands of Wild Cat and his drunken comrades-the other half to deliver you from the danger."	-- Если это так,--прошептал Морис, наклонишпись к Луизе,-- я отдал бы полжизни, чтобы увидеть вас в руках Дикого Кота и его пьяных товарищей, и еще полжизни, чтобы спасти вас от них!
"Do you mean this, Maurice Gerald?	-- Это правда, Морис Джеральд?
Do not trifle with me: I am not a child.	Не шутите--ведь я не ребенок.
Speak the truth!	Я хочу знать правду!
Do you mean it?"	Скажите, вы искренни со мной?
"I do! As heaven is above me, I do!" The sweetest kiss I ever had in my life, was when a woman-a fair creature, in the hunting field-leant over in her saddle and kissed me as I sate in mine.	-- Поверьте мне, это правда!
The fondest embrace ever received by Maurice Gerald, was that given by Louise Poindexter; when, standing up in her stirrup, and laying her hand upon his shoulder, she cried in an agony of earnest passion-	Луиза Пойндекстер приподнялась в стременах и положила руку на плечо мустангера. Отвечая на его поцелуй, она горячо прошептала:
"Do with me as thou wilt: I love you, I love you!"	-- Я люблю тебя!
Chapter Twenty Eight. A Pleasure Forbidden.	Глава XXVIII. ОТНЯТОЕ РАЗВЛЕЧЕНИЕ
Ever since Texas became the scene of an Anglo-Saxon immigration-I might go a century farther back and say, from the time of its colonisation by the descendants of the Conquistadores-the subject of primary importance has been the disposition of its aborigines.	С тех пор как в Техасе появились англосаксонские переселенцы,-- можно даже сказать, со времени колонизации Техаса потомками конквистадоров, что случилось на столетие раньше,-- самым важным для ее жителей были отношения с индейцами.
Whether these, the lawful lords of the soil, chanced to be in a state of open war-or whether, by some treaty with the settlers they were consenting to a temporary peace-made but slight difference, so far as they were talked about. In either case they were a topic of daily discourse.	Были ли индейцы, законные хозяева страны, в состоянии войны с переселенцами или же с ними удавалось заключить перемирие--все равно они оставались постоянной темой разговоров.
In the former it related to the dangers to be hourly apprehended from them; in the latter, to the probable duration of such treaty as might for the moment be binding them to hold their tomahawks entombed.	В первом случае толковали о нависшей опасности, во втором -- обсуждался вопрос, надолго ли краснокожие вожди решили закопать свои томагавки34.
In Mexican times these questions formed the staple of conversation, at desayuno, almuerzo, comida, y cena; in American times, up to this present hour, they have been the themes of discussion at the breakfast, dinner, and supper tables.	Эта тема обсуждалась везде и всюду -- за завтраком, обедом или ужином.