Все - иллюзия

Между тем утка проковыляла по вестибюлю и остановилась перед лифтом. Она никак не могла бы дотянуться до кнопки вызова, но все же кнопка была нажата, словно невидимой рукой. Прибыл лифт, открылась дверь. Темнокожий юнец-лифтер с любопытством повертел головой.

— Убирайся! — закричал он.

Мур вошел в лифт и понял, что мальчик смотрит на него выпученными глазами.

Раздалось угрожающее, резкое, отрывистое кряканье. Замигав, мальчик закрыл дверь и послал лифт со странным пассажиром на первый этаж.

Утка вышла из лифта и величаво направилась к ближайшему бару.

Тем временем мысли Мура все возвращались к бородатому карлику. И он не сразу понял, что прохожие бросают на него странные взгляды. Что же опять было не так? До прошлой ночи его жизнь была нормальной и организованной, но теперь...

Постепенно в уме Мура начало расти подозрение, что теперь вовсе не хорошо и уж тем более не нормально.

В баре он столкнулся с очередными трудностями. Бармен не принял заказ. Хуже того, он совершенно игнорировал Мура, несмотря на короткие, но содержательные эпитеты, которые не могли не вывести бармена из глубокой апатии. Наконец, испытывая отвращение, Мур подошел к столику и сел. Тут же к нему подсели два человека навеселе, заняв стулья по обе стороны от Мура.

— Здесь много свободных мест, — резко сказал им Мур. — Почему вы сели сюда? Вы что, не видите, что столик занят?

Мужчины посмотрели друг на друга.

— Ты слышал это, Джимми? — сказал один.

— Да, — ответил Джимми. — Слышал... это. И надеюсь никогда больше не услышать подобные звуки.

— Может, это расстройство желудка? — с надеждой спросил первый.

Но Джимми помотал головой.

— Только не у меня. И не у тебя. Такие звуки мог произвести бы только, пожалуй, слон или... — Он замолчал, пытаясь подобрать походящее животное.

— Дюгонь? — попытался помочь ему приятель.

Джимми замолчал и задумался.

— А что такое дюгонь, Джо? — спросил он.

— Это вроде тюленя, — сказал Джо.

Джимми бросил на товарища длинный, полный отвращения взгляд, затем опять помотал головой.

— Нет, — торжественно произнес он. — Это не дюгонь... А, вот и официант. Официант, я хочу виски. Две порции.

При виде официанта Мур решил обострить ситуацию. Не нужны были двое пьяниц за его столиком. Это ведь его столик. Он первым занял место. И он потребовал...

Но официант ничего не ответил. Он взглянул на Джимми и Джо и поспешно ушел.

— Снова этот шум, — упавшим голосом пробормотал Джо, стараясь подавить панику.

— Слышу, — ответил Джимми. — Мы должны сохранять спокойствие. Если есть шум, значит, что-то должно издавать его.

— Если есть шум? — воскликнул Джон. — Да тебе чертовски хорошо известно, что шум этот есть!

— Ну, ладно, — умиротворяюще согласился Джимми. — Шум действительно есть. Это...

— Вы просто жалкие пьянчужки! — рявкнул Мур.

Джо и Джимми одновременно посмотрели на стоящий между ними стул. Затем немного помолчали. Наконец, Джо сказал ровным, совершенно лишенным эмоций голосом:

— Это утка.

Но Джимми был расположен спорить.

— С чего ты взял, что это утка? — возопил он. — Утки не шляются по барам!

— С чего я взял, что это утка, — иронично усмехнулся Джон. — Да ты только взгляни на нее. Что же это еще может быть?

— Это может быть селезень, — заявил Джимми с внезапным приступом вдохновения.

Мур решил, что с него довольно, поднялся и, не дожидаясь выпивки, сбежал, оставив Джо и Джимми тщетно спорить об утках и селезнях.

ОН СТОЛКНУЛСЯ со Сьюзен и Кориной, которые шли из офиса Мура, не найдя его на месте.

— Ну, — сказал Мур, останавливаясь перед женщинами. — Привет.

И тут же почувствовал короткий удар под дых. Сьюзен издала короткий, пронзительный крик и глянула себе под ноги. Там корчилась утка.

— Боже мой! — воскликнула Сьюзен. — Бедная, бедная! Я запнулась о тебя.

Дыхание вернулось к Муру. У него едва не вырвались не приличествующие в разговоре с дамами слова.

— Сьюзен, — сказал он сдавленным голосом, — это не смешно. Совсем не смешно. Что вообще творится со всеми вами?

— Она ранена, — сказала Сьюзен. — Послушай, как она крякает.

Затем женщина сделала нечто совсем неприятное. Она наклонилась, спокойно подняла своего мужа и начала покачивать его, ошеломленного, на руках. Мозги Мура разлетелись вдребезги и буквально закипели. Он безуспешно стремился оставаться здравомыслящим. Каким невероятным образом жена могла поднять его — мужчину весом в сто шестьдесят фунтов, — и качать на руках на углу Бродвея и Седьмой улицы.

Мур безуспешно корчился, пытаясь освободиться.

— Отпусти меня! — почти что кричал он. — Черт побери, Сьюзен, прекрати эти глупости! Немедленно отпусти меня...

— О, она так перепугана, — пробормотала Сьюзен, — Бедная маленькая уточка. Может, она хочет есть. Что вообще едят утки, Корина?

— Не знаю, — ответила Корина, глядя на это зрелище со смешанными эмоциями. — Судя по виду этой утки, я думаю, она уже сожрала своих птенцов. И жаждет теперь человеческой плоти. Осторожнее...