Все из-за меня (но это не так). Правда о перфекционизме, несовершенстве и силе уязвимости

Во время нашего второго интервью Джиллиан поделилась со мной своими ответами на вопросы по «проверке реальностью». (Идеальный образ Джиллиан – худая, сексуальная, уверенная, естественная, молодая. Нежелательные образы – средних лет, усталая, толстая, старомодная.) Вот как она ответила на эти вопросы.

Насколько реалистичны мои ожидания? Совсем нереалистичны. Я женщина средних лет и часто устаю. Я не всегда выгляжу усталой, но возраст не изменишь. Истина состоит в том, что я не смогу всегда выглядеть худой и сексуальной. Когда я начала думать об этом, я полагала, что ожидания реалистичны. Но чем больше я узнаю об ожиданиях, которые я беру на себя, и об образах, с которыми себя сравниваю, тем больше я понимаю, что это просто невозможно. Девчонкам в этих журналах шестнадцать, максимум двадцать лет. Чувствовать себя сексуальной и спортивной – это я могу, но выглядеть как кинозвезда – нет. Суть в том, что выглядеть на сорок лет неприемлемо. Пусть тебе будет сорок, но ты должна выглядеть на двадцать пять – тридцать. Я видела рекламу, в которой модель говорит: «Мне в моем возрасте хорошо. Но выглядеть я хочу гораздо моложе». А почему нет? Если бы она сказала: «Эй, Америка! Вот как выглядят мои сорок!» – тогда мы бы все захотели выглядеть на свои годы.

Они случаются одновременно? Нет. Иногда я могу выглядеть хорошо. Довольно часто я горжусь тем, как я выгляжу. Но я все равно к себе строга, потому что я не выгляжу одинаково хорошо все время. Сижу дома в домашней одежде и шлепанцах, с хвостом на затылке и думаю: «Вот растрепа». Как будто даже в такие моменты нужно носить белье Victoria’s Secret. Начинаю ненавидеть телевидение.

Не противоречат ли ожидания друг другу?

Да! Этот вопрос прямо-таки открыл мне глаза. Я не могу выглядеть уверенно, когда боюсь, что люди будут считать меня жирной и безвкусно одетой. А когда я затягиваюсь поясом так, что дыхание перехватывает, я не могу выглядеть естественно. Еще я думаю о соляриях. У нас здесь полгода холодно. Когда приходит весна, все хотят быть загорелыми. И к лету все уже ярко-оранжевые из-за соляриев. Не слишком натуральный загар. Невозможно притвориться естественной и уверенной в себе. Я восхищаюсь женщинами, которые говорят: «Мне пятьдесят, и я выгляжу вот так. Не нравится – не смотри».

Я могу описать, кем я хочу быть или кем меня хотят видеть другие? Да. Я хочу быть естественной и уверенной и хочу, чтобы люди такой меня видели. О сексуальности и весе я не так забочусь. Хочу быть здоровой, но думаю, что молодой и сексуальной я хочу быть потому, что это считается важным. Я много говорила об этом со своим мужем. Он теперь гораздо меньше комментирует мою внешность. Когда я с ним об этом поговорила, он был поражен тем, насколько это меня задевает. Свекровь до сих пор часто осуждает меня.

Что произойдет, если кто-то будет считать, что во мне присутствуют эти нежелательные образы? Раньше я бы сказала, что меня смутит, если я буду знать, что люди считают меня толстой, безвкусно одетой и старой. Сейчас я знаю, что это называется стыдом. Думаю, ничего не случится. Я лишь буду чувствовать, что надо мной смеются. Но, честно говоря, не думаю, что кто-то скажет такое обо мне, кроме меня самой.

Могу ли я контролировать то, как другие воспринимают меня? Как я пытаюсь это сделать?

Когда я еще не задумывалась о стыде, я полагала, что могу контролировать свой образ в восприятии других. Теперь я знаю, что никто не может это сделать, так что я немножко слукавила. Я на самом деле верила, что можно контролировать восприятие людей, если постоянно «держать руку на пульсе». Теперь я знаю, что в этой ситуации выиграть невозможно. Я уже не стараюсь так, как раньше, но все равно постоянно возвращаюсь к подобным мыслям. Я пыталась контролировать восприятие других, избегая ситуаций, в которых меня могли бы осудить. Например, можно не плавать на вечеринке, и тогда не придется снимать шорты. Но тогда тебя будут судить именно за это. Не важно, что ты делаешь: ты не можешь контролировать то, как другие тебя воспринимают.

Читая ответы Джиллиан, вы можете заметить, что сверять с реальностью свои факторы стыда – дело непростое. И становится совсем невозможным, если мы не видим полную картину общественных ожиданий. Джиллиан смогла подробно разобраться в том, как ее проблемы с внешностью соотносятся с тем, что нам внушают СМИ. Она больше не ощущает себя ущербной и неспособной удовлетворить нормальным требованиям. Теперь она знает, в чем корень противоречия: есть женщина – и есть гигантская индустрия красоты, которая очень хорошо умеет заставить нас чувствовать себя недостойными общественного признания. Джиллиан хорошо понимает, как работают ее «кнопки» стыда и как они влияют на нее.

Во втором интервью Джиллиан сказала: «От этого устаешь. Недостаточно просто знать все эти вещи и пару раз о них подумать. Приходится постоянно себе напоминать, иначе засасывает обратно. Это трудно. Особенно если люди вокруг тебя не в теме».

Джиллиан права. Этот элемент называется практикой критической осознанности. Если мы только задаем вопросы и отвечаем на них, мы вскоре почувствуем, что злимся, не можем с этим справиться и вообще зашли в тупик. Довольно и того, что мы находимся под сильным давлением; когда же мы начинаем понимать, что это давление усиливается многомиллионной индустрией, мы можем почувствовать себя сломленными и побежденными.

Практика критической осознанности означает, что мы связываем наш личный опыт с тем, что мы уяснили, отвечая на поставленные вопросы. Сделав это, мы становимся более устойчивыми к стыду. В итоге мы учимся: