Все книги о монахе, который продал свой «феррари»

Спустя несколько месяцев мне позвонил один из деловых партнеров Джулиана. Он сообщил, что у Джулиана случился обширный инфаркт прямо в зале суда во время напряженного выступления на судебном процессе. «Скорая» отвезла его в больницу, он жив, но, по словам звонившего коллеги, наотрез отказывается принимать посетителей и не хочет видеть ни друзей, ни близких, как и раньше. «Особенно членов семьи», — удрученно подчеркнул коллега Джулиана.

— Неужели он меня даже на минутку не пустит? — взмолилась я.

— Кэтрин, я бы с радостью сказал, что пустит, но он велел персоналу больницы никого не пускать и держать дверь в палату на замке. А главному врачу пригрозил, что подаст в суд, если кто-нибудь дозвонится до него по телефону, который ему специально установили в палате как важной персоне.

«Как это похоже на Джулиана, — подумала я. — Остается юристом даже на больничной койке!»

— Кэтрин, я хотел сообщить вам кое-что еще, — приглушенно добавил коллега Джулиана. — Сам не поверил, когда узнал, но Джулиан твердо намерен бросить работу. Вы представляете? Он уже написал заявление, отказывается от своей доли в фирме и увольняется.

— Вы шутите? — я не поверила своим ушам. — Да ведь юриспруденция для него как воздух! Он хотел стать адвокатом, еще когда даже в школу не ходил.

— Я просто сообщаю все с его слов, — отозвался коллега. — У меня самого в голове не укладывается. Но я подумал, вы должны быть в курсе.

Джулиан сдержал слово и, едва выписавшись из больницы, бросил работу. Но этим дело не кончилось: он продал практически все свое имущество — дом, самолет, виллу «Нирвана» на уединенном острове. Он продал даже свой заветный алый «феррари» — символ своего успеха и достигнутых высот.

Через некоторое время я узнала от одного из приятелей Джулиана, что брат уехал в духовное паломничество куда-то в Индию — «вроде как за смыслом жизни», по словам друга. Адреса Джулиан не оставил, телефона тоже, как с ним связаться, было неизвестно, и когда именно его ждать обратно, он тоже не сообщил.

— Как думаете, когда он вернется? — спросила я у приятеля брата.

— Думаю, ни вы, ни я больше не увидим великого Джулиана Мэнтла, — подавленно ответил собеседник.

Шли годы, от Джулиана не было ни слуху ни духу: он не звонил, даже ни единой открытки не прислал. Казалось, он решил забыть о существовании родной сестры, да и о своей прежней жизни — той, что была до гибели дочери.

К сожалению, я не извлекла из истории Джулиана никаких уроков и продолжала жить в бешеном темпе, погруженная в работу; правда, вышла замуж, но семье, как я уже говорила, уделяла все меньше внимания. Со временем я все реже вспоминала брата, но порой, когда я наслаждалась редкими минутами покоя и одиночества — обычно по ночам, поздно вернувшись с работы, когда дети и муж уже давно спали, — я все-таки задавалась вопросом: как там поживает мой брат, все ли у него хорошо? Я погружалась в воспоминания о погожих летних деньках времен нашего беззаботного детства, о совместных шалостях и забавах, вспоминала, как мы ныряли с пирса на озере у дачи, как плавали на лодке. Я перебирала в памяти все розыгрыши и шутки Джулиана, — он неутомимо выискивал себе все новые мишени. Но ярче всего помнился мне озорной блеск в глазах брата. Бедняжка Алли унаследовала от Джулиана эти всегда смеющиеся глаза. Ох, как же я скучала по этой девочке, которую уже не вернуть. И как же мне недоставало брата!

И пришел монах

Счастье или несчастье не зависит от того, сколько у человека имущества или много ли золота он выиграл. Счастье или несчастье — это состояние души. Мудрец чувствует себя как дома в любой стране. Для благородных духом вся Вселенная — родной дом.

Демокрит