Все кошки смертны, или Неодолимое желание

У меня перехватило дух, и стало ясно, что надо что-то немедленно предпринять, чтобы полностью не утратить контроль над ситуацией. Пора было остановить все эти сценические перевоплощения в образ согласно поставленной сверхзадаче. Я набрал воздух в легкие и... Ситуация в считаные секунды переменилась столь кардинально, что о контроле над ней пришлось забыть.

Из прихожей донесся явственный звук, в толковании которого не могло быть сомнений: кто-то ключом либо отмычкой открывал входную дверь.

Система Станиславского слетела с Нинель буквально в мгновение ока. Лицо ее перекосило не наигранным, а самым что ни на есть натуральным ужасом. В два прыжка она пролетела мимо меня, дикой кошкой перемахнула через спинку дивана и оказалась где-то за моей спиной, шумно дыша и дрожа всем телом, как испуганная канонадой кобыла.

Вероятно, для ее реакции имелись более серьезные мотивы, нежели для моей. Все еще мало понимая в происходящем, я только и успел что подняться на ноги к тому моменту, как в квартиру практически одновременно ввалились два здоровенных мужика.

Они быстро и грамотно рассредоточились по комнате.

Первый, явно страдающий хроническим фурункулезом, с длинной угрюмой физиономией пожилого мерина в буграх и ямах инфильтратов, обошел диван с левого фланга и встал возле серванта.

Второй, с широким, как тарелка, восточным лицом, посреди которого природа игриво поместила принадлежащий какому-то совсем иному роду-племени нос бульбочкой, выдвинулся на середину гостиной, прикрывая спиной дверь.

Теперь, чтобы увидеть одного, неизбежно приходилось отвернуть голову от другого.

С первого взгляда я определил, что эти ребятки из оперов, ― неважно, полицейских или комитетских, действующих или бывших, но точно из нашенских, родимых. Короткие прически, тесные пиджаки на мощных торсах, уверенные отработанные движения, но главное ― глаза. Зеркало оперской души, которое не спрячешь от наметанного взгляда.

― Черт, ― пробормотал Мерин. ― Я же говорил, эта шлюха наверняка не одна. У нее клиент.

В первое мгновение меня слегка покоробило, что обо мне говорят как о каком-то неодушевленном предмете. Предмете, не имеющем особого значения, ― вроде дивана, который надо обогнуть, чтобы добраться до Нинель. Но потом я вынужден был признать, что, в сущности, так оно и есть: слева под мышкой у обоих ребят что-то оттопыривалось, и мне, безоружному, против двоих профессионалов не светило абсолютно ничего.

― Без разницы, ― нетерпеливо дернув головой, простудно пробасил Бульбочка ― видать, в этой паре именно он был старшим. ― Возьмем его пока с собой.

И уже обращаясь непосредственно к Нинель, прикрикнул жестко и властно:

― Накинь на себя чего-нибудь, а то замерзнешь дорогой!

Это нравилось мне все меньше и меньше. Само по себе огорчало, что пришельцы намеревались умыкнуть мою свидетельницу куда-то в неведомую даль. Но совсем уж ни в какие ворота не лезло их намерение заодно прихватить и меня.

― Постойте, постойте, ― стараясь говорить спокойно и миролюбиво, начал я. ― Вы, собственно, кто такие? И на каком основании врываетесь в частное жилище? Нинель, ― поинтересовался я, оборачиваясь, -это что, твои знакомые?

Но на нее страшно было смотреть: обхватив руками голые плечи, она безрезультатно пыталась унять дрожь, а в широко распахнутых глазах стоял ледяной ужас.

― Пе-пе-первый раз ви-вижу, ― с трудом произнесла она деревянными губами.

― Ну вот, ― продолжал я рассудительно, обращаясь в основном к Бульбочке, стараясь при этом хотя бы краем глаза фиксировать возможные передвижения Мерина. ― Хозяйка вас не знает, я тоже. С какой стати нам куда-то с вами ехать, да еще поздней ночью? Если у вас имеется постановление на обыск или на арест, предъявите.

Мне показалось, что они обменялись короткими быстрыми взглядами, причем Бульбочка отчетливо ухмыльнулся. Сунув руку в нагрудный карман, он вытащил оттуда красную книжечку, помахал ею в воздухе и внушительно произнес низким прокуренным голосом:

― Федеральная служба безопасности. ― После чего нетерпеливо повторил: ― Поехали, поехали, на месте вам все что надо предъявят.

Я же продолжал свою тактику ― всячески тянуть время с целью как можно полнее прояснить ситуацию. И твердо заявил:

― Нет, так не пойдет. Во-первых, хотелось бы ознакомиться поближе, мало ли что там у вас. Вдруг фальшивка...

― Поближе? Бога ради!

Бульбочка ухмыльнулся еще шире и шагнул ко мне, протягивая удостоверение. Я слегка подался вперед, чтобы лучше рассмотреть, ― и в следующее мгновение время разом утратило свойство тянуться, полетев кубарем, как пьяный с обрыва.

На самом-то деле кубарем полетел я: не теряя ухмылки, Бульбочка отвесил мне свободной рукой короткий хук, и я вмиг оказался на полу, в непосредственной близости от Мерина. Вернее, от его здоровенных копыт сорок четвертого размера, крепость которых мне тут же довелось испытать.