Все оттенки черного

Гориллообразные охранники пропустили их без звука. Люда, предъявившая свою членскую карточку, только сказала: «Ее зовут Инга, она со мной», и они молча кивнули, так, будто бы их заранее предупредили. Учитывая обстоятельства, Инга не сомневалась, что так оно и было. Слишком уж радостно щебетала по дороге красноволосая Людочка, слишком уж блестели на ее оплывшем лице маленькие, как у мадам Пупырышкиной глазки.

— И помни: ты будешь там самым желанным гостем! — хихикала всю дорогу Людмила. — Твое слово — закон. Все, что ты захочешь, будет исполнено.

— И сколько это стоит?

— Дорого! — Не стала отрицать Пупырышкина. — Но это того стоит.

— Посмотрим.

В полумраке внутреннего помещения клуба кто-то вежливо принял у Людочки плащ, Инга также сбросила длинную, до колен накидку, которую, несмотря на жаркий вечер, была вынуждена надеть в дорогу.

— Прелестно выглядишь, старушка, — одобрительно кивнула Пупырышкина. — Вижу, мои советы не пропали даром.

Инга усмехнулась. Броский макияж и вызывающая прическа придавали ей агрессивный вид даже в накидке, а уж теперь она окончательно превратилась в фурию. Стройное, гибкое тело облегали кожаный топ и коротенькие кожаные шорты, и то, и другое было щедро снабжено блестящими заклепками, шипами и цепочками. На руках кожаные браслеты, опять же, с шипами, на ногах — высокие, почти до колен ботинки. Инга не стала надевать драгоценности, и только средний палец левой руки был украшен черным навским перстнем. Боевым перстнем. Так, на всякий случай.

— Ух, мы с тобой покуролесим, подруга! — хихикнула Людмила.

Красноволосая Пупырышкина тоже была затянута в черную кожу, и, глядя на ее обнаженные жировые складки, Инга мельком подумала, что Люде следовало бы не отсыпаться днем, а посещать спортивный клуб.

— Госпожа сегодня не одна? — Мускулистый раб, одетый лишь в набедренную повязку и ошейник, с поклоном протянул Людмиле серебряный поднос.

— Это Пелевио, мой раб! — На отполированном до блеска подносе были выложены две не очень длинные дорожки. Пупырышкина зажала ноздрю и с громким хлюпаньем втянула в себя кокаин. Выпрямилась, потрясла головой, посмотрела на Ингу: — Будешь?

— Не все сразу.

— Как хочешь. — Послышалось второе хлюпанье. — Обожаю.

— Гостья желает быть госпожой? Или, может быть, наоборот?

Инга обернулась. Кто-то невысокий, в темном, лицо скрыто под капюшоном, видимо, служитель.

— Скорее госпожой.

— Желаете мальчика или девочку?

— А мужчины здесь водятся?

Служитель издал короткий смешок, вежливо реагируя на шутку гостьи:

— Конечно, водятся.

Из темноты вынырнул бритый здоровяк в белых шароварах. Отсутствие волос на голове он компенсировал обильной растительностью по всему телу.

— Это Головио. Подойдет?

«Какая разница?»

— Вполне. — Инга взяла из рук служителя цепочку, ведущую к ошейнику раба, и посмотрела на подругу:

— Что у нас сегодня в программе?

* * *

Для гостей были предназначены небольшие уединенные кабинки, рассчитанные максимум на четырех человек. Одной стороной они выходили на подиум, но увидеть можно было лишь то, что происходило на нем: размещение «кабинетов» было тщательно продумано.

— Как называется шоу? — Артем развалился в кресле и налил в бокал немного белого вина.

— «Притяжение Дракулы». — Урбания опустилась на пол и провела рукой по бедру наемника. — Что я могу сделать для тебя?

— Пока ничего, — проворчал Артем. — Я осматриваюсь.

В глазах рабыни мелькнул страх:

— Если тебе нравятся мальчики, то скажи об этом, я уйду, и здесь будет тот, кто тебе нужен.

— Почему это так волнует тебя?

— Ты должен быть доволен.

— Я доволен, — наемник потрепал рабыню по щеке. — Не волнуйся, я поблагодарю хозяев клуба за твои услуги. А пока, вот. — Он вытащил из бумажника сотенную купюру, скрутил ее в трубочку и засунул под ошейник Урбании. — И заткнись.

Большой свет погас, и на подиуме засверкали сотни свечей.

— Значит, Дракула. — Артем зевнул. — Посмотрим.

Урбания заерзала в ногах, позвякивая многочисленными колечками. Она наверняка будет докладывать хозяевам о поведении нового гостя, надо держать марку.

Наемник поставил ступню на спину девушки и резко оттолкнул ее:

— Я же сказал: заткнись! Я хочу посмотреть!

— Все, как ты захочешь. — Рабыня спряталась под стол.

Артем швырнул в ее сторону бокал и скрестил на груди руки.

«Кажется, я выбрал правильную линию поведения».

Нежная мелодия флейты окутала зал. Тонкая, чарующая, она легкой дымкой скользила между горящих свечей, заставляя зрителей затаить дыхание.

— Обожаю этот танец! — Сиплый шепоток из кабинки слева. — Каждый раз смотрю его в компании нового раба. Знаешь, почему?

— Почему? — Ломающийся юношеский голос.

— А вот это секрет! — Из кабинки донеслось подозрительное шуршание.

Мальчик охнул.

Урбания опять была рядом, прижалась к ногам, Артем решил не гнать ее.

Флейта продолжала завораживать зрителей, но теперь на сцене появилось новое действующее лицо: молодая брюнетка с огромными черными глазами. Ее тело соблазнительно облегало черное платье с глубоким вырезом и большими разрезами на пышной юбке.

— Это Анна?

— Да, — едва слышно ответила рабыня.