Все предельно

Но я уже знал. Так звали домашнего любимца мистера Колумбуса. Скорее всего, кота. Я вновь вызвал на экран мое особое письмо, переместил два символа, убрал третий. Сверху добавил «МАФФИН», со стрелкой, направленной вниз. На том и закончил. Больше корректировок не требовалось.

Задавался ли я вопросом, кто хозяин Маффина и чем он привлек внимание «ТрэнКорп»? Или что с ним произойдет? Нет. Мысль, что сеансы гипноза, проведенные со мной в Пеории, имели непосредственное отношение к отсутствию интереса к адресату, также не пришла в голову. Я выполнял свою работу, вот и все. Выполнял и чуть не писал в штаны от восторга. Я набрал номер на экране. Звуковая карта компьютера работала, но слова «алле» я не услышал, только ответный сигнал другого компьютера. И славненько. Жизнь гораздо проще, если из нее исключается человеческий фактор. В этом случае все похоже на фильм, «Ровно в двенадцать часов». Ты словно кружишь над Берлином в своем надежном «В-52», смотришь в надежный прицел Нордена, выжидаешь нужный момент для того, чтобы открыть бомбовые люки. В прицел ты видишь поднимающийся из труб дым, крыши заводов, но не людей. Парням, которые сбрасывали бомбы с «В-52» не полагалось слышать крики матерей, детей которых взрывами разрывало на куски, вот и мне не следовало слышать чье-либо «алле». И это правильно.

Какое-то время спустя я отключил звук. Он меня отвлекал.

«МОДЕМ НАЙДЕН», —

доложил компьютер, потом высветил новую строчку:

«ПОИСК ЭЛЕКТРОННОГО АДРЕСА ДА/НЕТ»

Я отпечатал «ДА». На этот раз пауза затянулась. Думаю, компьютер вновь связывался с Чикаго, получал все необходимое для того, чтобы обеспечить доступ к электронному адресу мистера Колумбуса. Однако, через тридцать секунд компьютер вновь обратился ко мне:

«ЭЛЕКТРОННЫЙ АДРЕС НАЙДЕН ОТПРАВЛЯТЬ ПОЧТУ ДИНКИ ДА/НЕТ»

Я без малейшей запинки напечатал «ДА». Компьютер высветил:

«ОТПРАВЛЯЮ ПОЧТУ ДИНКИ»

а потом:

«ПОЧТА ДИНКИ ОТПРАВЛЕНА».

Все. Никаких фейерверков.

Я, правда, задался вопросом, а что ждет Маффин?

Вы понимаете. После того, как.

16

В тот вечер я позвонил мистеру Шарптону и сообщил: «Я работаю».

— Это хорошо, Динк. Отличная новость. Настроение улучшилось? — спокойно, как всегда. Мистер Шарптон — что погода на Таити.

— Да, — я пребывал на седьмом небе. То был лучший день в моей жизни. С сомнениями или без них, с тревогами или без оных, я и сейчас в этом уверен. Самый предельный день в моей жизни. Словно река огня текла в моей голове, гребаная река огня, можете вы себе такое представить? — Вы тоже чувствуете себя получше, мистер Шарптон? Отлегло от сердца?

— Я счастлив за тебя, но не могу сказать, что у меня отлегло от сердца, потому что..

— …вы из-за меня и не волновались.

— Именно так.

— Другими словами, все предельно.

Он рассмеялся. Всегда смеется, когда я так говорю.

— Совершенно верно, Динк. Все предельно.

— Мистер Шарптон?

— Да?

— Электронная почта доступна не только адресату. Любой, кто сечет в компьютерах, может сунуть в нее нос.

— В твоем письме есть указание получателю стереть его из всех папок, не так ли?

— Да, но я не могу гарантировать на все сто процентов, что он сотрет. Или она.

— Даже если они не сотрут, с теми, кто случайно прочитает письмо, ничего не случится. Я прав? Потому что письмо… персонифицировано.

— Ну, у кого-то может разболеться голова, но не более того.

— А само письмо выглядит, как галиматья.

— Или шифр.

Он рассмеялся.

— Так предоставим им возможность разгадать его, Динки, а? Предоставим им такую возможность!

Я вздохнул.

— Пожалуй.

— Давай обсудим кое-что более важное, Динк… как тебе все это?

— Просто замечательно.

— Хорошо. Не подвергай сомнению чудеса, Динк. Никогда не подвергай сомнению чудеса.

И он положил трубку.

17

Иногда мне приходилось посылать настоящие письма: распечатывать материалы, почерпнутые в «БЛОКНОТЕ ДИНКИ», засовывать лист в конверт, наклеивать марку и отправлять кому-то куда-то. Профессору Энн Тевиш, Университет Нью-Мексико в Лас-Крусесе. Мистеру Эндрю Неффу, который получал свою корреспонденцию через «Нью-Йорк пост», г. Нью-Йорк. Билли Унгеру, в Стовингтон, штат Вермонт. Письма, они приближали к адресату в сравнении с телефонными номерами. Словно в прицеле Нордена на мгновение возникали лица. Я несу чушь, не так ли? Ты на высоте двадцать пять тысяч футов, никаких лиц там не должно быть и в помине, но иногда одно показывается, на секунду-другую.

Я удивлялся, как университетский профессор может обходиться без модема (или тот парень, который получал корреспонденцию через нью-йоркскую газету), но особо эти мысли меня не занимали. Само собой. Мы живем в современном мире, но, в конце концов, письма не обязательно отправлять исключительно через компьютер. Обычная почта по-прежнему существует. А информацию, которая мне действительно требовалась, я всегда мог почерпнуть из банка данных. Унгер, вот ездил на «тандерберде» выпуска 1957 года. А у Энн Тевиш был любимый человек, может, муж, может, сын, может, отец, по имени Саймон.