Все пули мимо

Я потом узнал, что намедни академик ракетный - ну, папаша Сёмки помер, и как раз в этот день его хоронить должны были. Так его, чтоб праздник души мне не портить, на все три дня, пока я в городе был, из квартиры выносить запретили. Представляю, что за вонища там была... Но, с другой стороны, и правильно сделали - кто он, а кто я? То-то и оно. Тоже мне, нашёл время преставиться!

На "фазенде" со своими корешами повстречался: Корнем, Ломтем, Оторвилой, Дукатом и Зубцом. Всё так же на рынке "шестёрками" пашут. Как меня увидели, не знают, что и делать - то ли им в пояс кланяться, то ли ещё круче - в ножки белые бухаться. Улыбками подобострастными цветут, а слова никто вымолвить не может - языки к нёбам присохли. Поздоровался я с каждым за руку, о делах их скорбных равнодушно поинтересовался. Начали они мне что-то лепетать нескладно, но я не дослушал - Алиска меня в парк увлекла. Кивнул им походя на прощание и своей дорогой пошёл. Собственно, какие они мне кореша? Так, попутчики на тропинке кривой к столбовой дороге жизни. Никто ведь из них и пальцем не пошевелил, когда Харя меня кончать собирался.

Погуляли мы с Алиской по парку, поболтали о былом житие-бытие на "фазенде", а как наш медовый месяц здесь вспомнили, вдруг что ошпаренные в домик свой бросились. Подозреваю, что Пупсик нас подслушал и жару поддал. Впрочем, я на него не в обиде - такие разрядки иногда оченно необходимы.

59

На следующий день, ещё по трезвянке, Сашок ко мне в офис заходит и папочку на стол кладёт.

- Потом, - отодвигаю её в сторону. - Перед самым выступлением дашь.

- А это не речь на митинге, - поясняет он.

- А что?

- То, что ты пару месяцев назад просил.

- А что я просил? - вытаращиваюсь недоумённо. Мало ли что я просил два месяца назад! Тут забот полон рот, у жены что поинтересней попросить и то забываешь.

- Дело о пожаре в строении номер семь в тысяча девятьсот пятьдесят первом году. Мне его ребята по старой дружбе из местного архива КГБ достали.

- А... - бормочу разочарованно. К родословной Пупсика я уже успел охладеть. Что, спрашивается, изменится, если я узнаю, откуда он родом и кто его родители? По фиг, что по возрасту он мне в отцы годится - для меня он как был пацаном, так им и останется. Тут совсем другой аспект проглядывает - исполнительность подчинённых надо поощрять.

- Ладно, уговорил, давай почитаю, - беру папку и раскрываю.

Содержимое папки оказалось ненамного понятнее истории болезни из психушки. К счастью, листков было меньше, так что я их почти все просмотрел. Правда, в основном мельком - ну что я могу понять в каких-то схемах, графиках и прочих результатах экспертизы пожара? Да и в протоколах допросов очевидцев я не больно копался - нудно больно. Из всего этого представляло интерес лишь заключение следователя, написанное поблекшими чернилами перьевой ручкой. Я даже залюбовался каллиграфическим почерком учили же когда-то людей буквы так выписывать... Мой почерк, например, вряд ли кто разберёт. Сам иногда, что накарябал, не понимаю.