Все в сад!

Стрелы, в точности как упомянутая метла, дёрнулись и начали подниматься вверх. Однако на полдороги они остановились, и зависли в воздухе. Маша удивлённо распахнула глаза: Неужели настоящий эльф оказался слабее в магии, чем придуманный Гарри Поттер?

Однако объяснение «зависанию» стрел обнаружилось довольно быстро. На пару секунд их окутало мягкое зелёное свечение. Когда оно погасло, стрелы продолжили подниматься, но уже в идеально чистом состоянии. Вот они достигли ладони остроухого… Тот сделал неуловимое движение… И стрелы исчезли…

Маша пару раз хлопнула глазами… Ничего себе!

Из ступора её вывел голос гнома:

— Представление закончено! Со зрителей по две монеты! — переведя взгляд на коротышку, она увидела, что тот снял свой шлем, и держит его перед ней, словно кружку для пожертвований.

— У вас нет денег?! — продолжал ломать комедию Нар. — Значит, придётся отработать. За мной, герой!.. — гном снова надел шлем и обернулся к валяющимся на тропинке мешкам. «Неужели всё это тащить дальше?!» — ужаснулся Витя, и хотел было уже последовать за гномом, как за спиной у него раздалось громкое «Кх-м!..»

Голос вроде был Машин, а вот тон, которым было сказано это «Кх-м…». По опыту Витя знал, что такой тон не предвещает ничего хорошего… Обернувшись, он увидел, что девушка стоит, уперев руки в боки, и внимательно смотрит на гнома и эльфа.

— Ещё четыре стрелы… — начала говорить она ласковым голосом, совершенно не вязавшимся с выражением её лица. Витя на всякий случай сделал шаг назад, и чуть не наступил на гнома, которому пришлось отпрыгнуть в сторону. — Ещё четыре трупа… — продолжала Маша.

— Ну да… Двое с луками были, а двое с кистенями… — подтвердил умозаключения девушки Нар. — Луки, кстати, так себе, — он презрительно скривился, — Но до вас бы дострелили…

— Так вы заранее знали, что тут засада?! — голос Маши поднялся и перешёл почти в ультразвук. Гном поморщился, эльф дёрнул ушами, а Витя сделал ещё шаг назад и чуть не упал, споткнувшись об один из мешков. — Да как вы могли!? Да его бы… — Маша ткнула пальцем в Витю, — Этот… — теперь палец указывал на покойного громилу, — …Убить мог!

«Надо же, какая трогательная забота о моей скромной персоне», — подумал Витя. — Вот уж никогда бы не подумал…»

— Да они бы!.. Меня!.. Могли… — продолжила было девушка зачитывать список обвинений, но от возмущения у неё сбилось дыхание, и теперь она только широко раскрывала рот, словно выброшенная на берег рыба.

— Не могли… — тихо произнёс Элдуисар, ковыряясь своим неразлучным кинжальчиком в ногтях. — Ни тебя… Ни его…

— А ткнуть вас носом в местные… — гном наморщил лоб, — реалии… Было надо. Так что… — развёл он руками.

— Да сколько ж можно тыкать-то?! — возмутилась снова обрётшая дар речи девушка.

— Столько, сколько нужно. Для вашей же пользы, между прочим, — отрезал гном, и склонился над мешками. — Так, что тут у нас?..

В первом мешке оказались какие-то шмотки, пара дырявых сапог, пара коротких ножей, маленький мешочек, в котором, когда Нар его встряхнул, что-то приятно звякнуло, моток верёвки, ржавая подкова, деревянная миска, деревянная же кружка, и почему-то большой амбарный замок без ключа. Озадаченно повертев замок в руках, гном положил его на траву и принялся за второй мешок.

— Мародёрствуем? — эльф, как обычно, подкрался незаметно и теперь стоял прямо за спиной у гнома.

— Хомячим… — буркнул Нар, не отрываясь от процесса потрошения трофеев.

— А в чём разница? — заинтересовался Элдуисар, заглядывая коротышке через плечо.

— Ну-у… — Нар изобразил своей лапищей в воздухе какую-то неопределённую фигуру, — Мне слово больше нравится.

— Аа-а… — понимающе протянул остроухий и отошёл в сторонку, доставая свой неизменный кинжальчик, которым он обычно чистил ногти при каждом удобном случае.

Через пятнадцать минут содержимое всех мешков, кроме одного, валялось на тропинке, разделённое на две неравные кучи. Гном посмотрел на кучу, что была побольше, оценивающе оглядел Машу и Витю, сокрушённо покачал головой, обернулся в сторону ковыряющегося в своих ногтях остроухого, открыл было рот, но, так ничего и не сказав, огорчённо вздохнул и принялся пересортировывать трофеи по второму разу.

Процесс шёл тяжко. Гном уже почти сроднился с каждой из отложенных вещей, и теперь расстаться с чем-нибудь для него было, как от сердца оторвать. Однако делать было нечего. Жадность жадностью, но рассудок говорил, что всё унести не удастся, а если удастся — то недалеко. На себе всё не попрёшь, а «эта хилая современная молодёжь» и без груза-то передвигается с трудом, и если их ещё и нагрузить… Свалятся через пару-тройку сотен шагов.

В результате вторичной переборки куча очень ценных и нужных вещей, которые совершенно необходимо было унести с собой, стала всё-таки немного меньше кучи бесполезного… ну, почти бесполезного барахла, которое, скрепя сердце, можно было бросить на тропинке.

— А ну-ка, подойди… — обернулся Нар к Вите.

«Сейчас начнёт грузить», — догадался сообразительный парень. — «В смысле — наделять грузом.»

Однако тут он не то, чтобы угадал, но угадал не совсем…