Читаем Всего лишь ремесло полностью

– Ты что так долго? – Клот застал Ивана, уже опускающего деньги в карман. – Пошли, как бабки в школу, – усмехнулся напарник, продвигая Александра вперед. Над толпой пронеслось недовольное жужжание.

– Куда без очереди…?!

– Он здесь не стоял…

– Молодежь совсем обнаглела…

Клот, защищаемый Иваном, успел снять наличность и отойти от банкомата, так и не испытав обычных в таких случаях волнений, вынуждающих скуривать одну сигарету за другой, топтаться на месте или ускоренно щелкать семечки. Не состоялись и преобладающие в очередях опасения: «Вдруг на мне деньги закончатся? А если сейчас подойдут занявшие раньше, ненадолго отошедшие по делам? Может, найдутся и отталкивающие меня в край очереди…»

Пересчитав деньги, Клот присоединился к толпе уже получивших, на зависть окружающим, зарплату. Компания расположилась неподалеку от круглосуточного магазинчика, вмещающего в себя неиссякаемые запасы спиртного.

– Так, чего ты так долго? – поднося парню бокал пива, Иван повторил вопрос. – Кошка дорогу перебежала, круголя давал?

– Нет, я в такое не верю, далеко живу. Сам знаешь. Ладно, я пойду, назад еще топать…, – сделав пару глотков и попрощавшись, Александр двинулся в обратный путь.

До его слуха донесся один из тысячи поржавевших анекдотов и дружный хохот рабочих. По пути Клот наткнулся на не ясно, для чего всегда открытый обувной магазин. Улыбнулся зажатой в ладони монете: «Орел или решка? Ерунда, какая», – так и не подбросив ее в воздух, заглянул внутрь. Сожалея, что в его краях не вечное лето, выбрал теплые, со слов заспанной продавщицы, непромокаемые сапоги.

Так как радоваться выходило больше нечему, добраться до дома оказалось нелегко. Трудный день, несколько сложных походов и столь стремительный забег к банкомату вытянули из него последние силы. Парень едва доплелся до компьютера, еще раз расстроился из-за невыхода нового эпизода про звезды и рухнул на диван. Перед самым забытьем голову посетила интересная мысль. Нужно было встать, записать, но лень. «До утра не забуду», – успокоившись таким решением, Александр погрузился в сон. Естественно, с рассветом от ночной гостьи не осталось и следа.

Глава 4

Утро началось как обычно со звонка Нины. На этот раз Александр с тревогой поднял трубку: воскресенье, и будить на работу его незачем.

– Привет, сынок, – радостные нотки в голосе матери успокаивали, – поздравляю с обновкой. Молодец, не поскупился. Мы с отцом половину суммы вернем, не сомневайся…. Ты салатницу так и не нашел?

– Нет, я приносил.

– Не все, двух длинненьких, с синими крышками не хватает. Поищи получше, мне же тебе обед некуда складывать.

Еще раз убедившись в разведывательных способностях матери, истоки которых Александр обнаружить даже не пытался, испытав знакомую пустоту, приносимую словами, поблагодарил Нину и положил трубку.

Сегодня утро выдалось холоднее обычного. Тем не менее, парень, увиливая от вчерашних обещаний, нашел, чем заняться: почистил во дворе снег, разложил по полочкам в сарае инструмент, починил поломанную будку. Хозяйским взглядом осмотрел унаследованную землю. Хотелось весны, тепла, времени, когда засаживают огород, радуются наливающимся на деревьях почкам, а вечером при поливе наблюдают оживление подвявших за день растений. Клот любил возиться в земле, любил, не смотря на жару, не смотря ни на что. С радостью копался целый день во дворе, переделывая сотни больших и мелких дел, доходя до физического бессилия и счастья одновременно, за что соседи часто расхваливали Александра. И не сыскать в округе тех, кто бы ни знал, что в этом доме живет трудолюбивый, упорный человек, нередко наставляемый в пример и укор другим.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Проза
Год Дракона
Год Дракона

«Год Дракона» Вадима Давыдова – интригующий сплав политического памфлета с элементами фантастики и детектива, и любовного романа, не оставляющий никого равнодушным. Гневные инвективы героев и автора способны вызвать нешуточные споры и спровоцировать все мыслимые обвинения, кроме одного – обвинения в неискренности. Очередная «альтернатива»? Нет, не только! Обнаженный нерв повествования, страстные диалоги и стремительно разворачивающаяся развязка со счастливым – или почти счастливым – финалом не дадут скучать, заставят ненавидеть – и любить. Да-да, вы не ослышались. «Год Дракона» – книга о Любви. А Любовь, если она настоящая, всегда похожа на Сказку.

Андрей Грязнов , Вадим Давыдов , Валентина Михайловна Пахомова , Ли Леви , Мария Нил , Юлия Радошкевич

Фантастика / Детективы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Научная Фантастика / Современная проза